Об этих перестановках мне уже известно.

Верх списка так и остался без изменений.

«Седьмой ранг — Хибари Котецу»

Значит, мой следующий конкурент — это наш новый терапевт-гомеопат.

«Восьмой ранг — Тачибана Каори»

«Девятый ранг — Фукусима Ренджи»

«Десятый ранг — Ватанабэ Кайто»

Хотя бы здесь всё по-старому. Хотя Каори-тян ещё в Индии говорила мне, что не горит желанием тягаться со мной в рамках рейтинговой системы. Есть риск, что уже в новом году я вступлю в схватку с титанами медицины. Фукусима и Ватанабэ — очень мощные врачи. У меня нет какого-то острого желания их обогнать, но посмотреть, как будет проходить наша борьба мне очень интересно.

— Растёшь, Тендо-кун, — сказал мне Казума. — Очень быстро растёшь. Пока тебя не было, нас страны-коллеги завалили запросами на новые телемедицинские консультации. Кто тебя там только не хочет видеть. И Франция, и Англия, и даже Россия — опять! Очень уж ты их впечатлил своим знанием языка.

— Можешь потихоньку выставлять мне консультации в график. Но не больше двух в неделю, — попросил я. — Кроме телемедицины ещё дел — целая гора.

— Отпуск всегда требует жертв, — усмехнулся Казума.

Поскольку мой кабинет был разгромлен, я переместился в ординаторскую и быстро наклепал объяснительную записку за себя, Куренай и Акихибэ. Раз уж вся семья Ниидзима восстановилась, нет смысла продолжать этот конфликт.

Осталась лишь одна проблема — передать эту записку заведующему терапией. Ватанабэ Кайто. А он-то уж точно не оставит меня без работы. Сварливый усатый заведующий ни дня прожить не может без угнетения своих подчинённых.

Я прошёл к его кабинету и постучал в дверь. После утвердительного ответа вошёл внутрь и обнаружил, что Ватанабэ стоит ко мне спиной и мирно наблюдает за падающим снегом через широкое пластиковое окно.

— Добрый день, Ватанабэ-сан, — поприветствовал его я.

— Входите, Кацураги-сан, — ответил он, не оборачиваясь.

Странно, но в его голосе звучали нотки обиды. Чем же, интересно, я уже успел его расстроить? Наверное, по его мнению, я должен был закатить очередную образовательную планёрку ещё в шесть утра, когда половина врачей даже не проснулась.

— Я принёс объяснительную, Ватанабэ-сан, — сказал я, присев за стол для совещаний. — Э… Что-то не так?

— Это мне у вас хочется спросить — что не так, — хмыкнул он. — Вы совсем забыли о деонтологии? О корпоративной этике? О банальных правилах приличия?

Да что ж такое происходит? Звучит так, будто я в свой первый рабочий день угробил пару десятков людей.

— Ватанабэ-сан, я вас искренне не понимаю, о чём речь? — спросил я.

— Вы весь день меня игнорируете, — заявил он. — Ни разу не поприветствовали меня в коридоре, хотя я старше вас по возрасту, рангу и должности. Совсем загордились из-за своего повышения?

Это он из-за такой мелочи развёл всю эту тираду? Хотя, для японцев это нормально. У них уважение и этикет играют очень важную роль.

Правда, несмотря на то, что я весь день метался между реанимацией и поликлиникой, я искренне уверен, что ни разу не встречался сегодня с Ватанабэ Кайто.

— Ватанабэ-сан, мне кажется, что вы что-то напутали, — ответил я. — Я всегда следую принципам деонтологии и…

Мне пришлось замолчать, потому что от удивления я прикусил собственный язык. Да так сильно, что был вынужден купировать кровотечение лекарской магией.

Дело в том, что в этот момент Ватанабэ Кайто повернулся ко мне лицом… И я его не узнал. Передо мной стоял совсем другой человек. И мой мозг долго не мог понять, что не так с моим начальником.