— Как я уже и сказал, скоро вы всё поймёте, — заключил я. — Не беспокойтесь, ситуацию я разрешу и без вашего участия. Хотя пациента всё же советую послушать.

Я положил трубку и тут же набрал номер человека, которому помог совсем недавно. Он пообещал, что сможет выручить, если возникнут проблемы. И теперь точно назрела ситуация, которую без его вмешательства решить будет трудно.

— Добрый день, Кацураги-сан, — ответил хриплый мужской голос по ту сторону линии. — Что-то стряслось?

— Да, Ямамото-сан, — ответил я. — Вы сказали, что я могу обратиться за помощью. Помните? Ещё в Индии, когда по вашей просьбе я тестировал препарат профессора Ритики Банзаль.

— Конечно, Кацураги-сан, — согласился Ямамото Мифунэ. — Чем могу вам помочь?

Хоть старик и является бывший генеральным директором «Ямамото-Фарм», но власть у него есть. И он сможет повлиять на отделы либо через доверенных людей, либо через своего сына.

Я кратко разъяснил, что устроил Канамори Ринтаро от начала и до конца.

— Ох… Канамори-кун, — тяжело вздохнул старик. — Он всегда был трудным «ребёнком». Видимо, понижение его ничему не научило. Что ж, Кацураги-сан, сейчас мои люди проверят и ваш айти-отдел, и самого Канамори. Уверяю вас, ситуация разрешится в течение одного-двух часов. Если всё, что вы сказали, правда, тогда Канамори-кун больше никогда в жизни не сможет найти работу. По крайней мере, по своей специальности.

— Благодарю вас, Ямамото-сан, — ответил я.

— Мелочи, — хохотнул старик. — Я думал, что вы попросите помощи для себя, а вы всё о клинике да о пациентах печётесь. Похвально, Кацураги-сан. Я ценю вашу бдительность. Перезванивать вам не стану. Думаю, вы и сами скоро услышите о результате моего вмешательства.

Ямамото Мифунэ положил трубку, а я приступил к приёму настоящих пациентов. И с каждым принятым мной человеком гнев начинал пылать в моей груди всё сильнее и сильнее. Среди людей, которых удалили из записи, действительно было крайне много тяжелобольных пациентов. Вот им-то как раз и требовались больничные, а также качественное лечение и для некоторых из них — госпитализация в узкопрофильные стационары.

Трудно поверить, что одному озлобленному человеку хватило наглости навредить стольким больным. И всё это, чтобы отомстить мне за Инодзаки Томуру, которого я так и не пустил на работу.

К концу приёма мой телефон вновь принялся разрываться — на этот раз от звонков Канамори Ринтаро.

— Сакамото-сан, готовьтесь, — улыбнулся я. — Ставлю на громкую связь. Сейчас будет весело.

И я ответил.

— Да, Канамори-сан? Вам что-то нужно? — спокойно спросил я.

— Урод! — завопил он. — Ты что наделал, жалкий терапевтишка⁈ Тебе мало было? А? Ты что натворил?

— Тише-тише, Канамори-сан, — перебил его я. — Кажется, вы ошиблись номером. Это же я — Кацураги Тендо. Ваш любимый специалист.

— Да пошёл бы ты…

Дальше из Канамори посыпались столь пламенные речи, что мне даже пришлось убавить звук — не хотелось столь сильно шокировать медсестру.

— У меня больше нет работы! Ты всего меня лишил, идиот! — закончил свою тираду он.

— Какая приятная новость! — усмехнулся я. — Наконец-то одной змеёй в нашей корпорации стало меньше. Что ж, Канамори-сан, желаю вам хороших поисков новой работы!

Я положил трубку и заблокировал контакт.

Прав был Ямамото Мифунэ, эффект моментальный. Канамори Ринтаро в очередной раз натворил дел, только теперь за свои грехи поплатился уже окончательно.

Дверь моего кабинета открылась, и вошёл Ватанабэ Кайто.

— Кацураги-сан, прошу простить за резкость, — сказал он в привычной слегка надменной манере.