|
При свете горящих дров постоялец развернул свой узел, достал толстую желтую свечу и зажег ее. Пламя свечи наполнило комнату красноватым мерцающим светом. Установив свечу в тяжелый каменный подсвечник, Сабсан извлек небольшой кожаный мешочек, исписанный иероглифами. В нем хранились три бронзовые фигурки Таши-лам и растение, похожее на ветку хвои. Большим кривым ножом Сабсан срезал маленький отросток ветки и положил возле свечи. Затем расставил на ковре фигурки лам так, чтобы они образовали треугольник. Толстая желтая свеча оказалась в центре. Сделав все приготовления, Сабсан несколько минут просидел без движения. Глаза гура в это время были закрыты. Потом, открыв глаза, он прошептал несколько слов на непонятном для непосвященных языке и поднес кусочек ветки к пламени свечи. Хвоя сперва ярко вспыхнула, но тут же погасла, наполняя комнату клубами ароматного красноватого дыма. В клубах этого дыма постепенно возникла комната Ван Си Кина и он сам, сжимающий в объятиях миниатюрную китаянку. Сабсан, не шевелясь, наблюдал за любовниками. Утолив любовный голод, Ван Си Кин встал, подошел к сундучку, укрытому салфеткой из бисера, и открыл его. Достав из сундучка жемчужное ожерелье, протянул его женщине.
— Возьми. Я добрый. — Раба сегодня угодила моему повелителю больше, чем вчера? — кокетливо произнесла Сан Хи, примеряя бусы. — Ты прекрасна, как всегда. Но я сегодня добрый, потому что за маленькую плату получил хорошего работника. — Если хочешь узнать мнение своей служанки, Сан Хи выскажет его. — Мне всегда приносят пользу твои советы, — отозвался Ван Си Кин, укладываясь на ложе. — Гур не простой работник, сообщила Сан Хи, потягиваясь, как кошка. — Что ты этим хочешь сказать? — не понял Ван Си Кин. — Ты не заметил, как он держал палочки, когда ел рис? — спросила Сан Хи. — Правильно держал, удивился вопросу Ван. — Правильно, но мизинец отгибал вправо. Так держат палочки князья Тибета. — Зачем князю Тибета искать работы в прачечной? — рассмеялся Ван. — Вот и я подумала, зачем? — тихо повторила Сан Хи. Дым от ветки рассеялся, и видение исчезло. Сабсан поглядел на свои руки и покачал головой. — Легче повернуть в долину горного барса, чем обмануть женщину, — прошептал он и улегся на свое ложе. Утром хозяин показал Сабсану его рабочее место. В огромных чанах кипятилось тончайшее белье из голландского полотна. Сабсан быстро освоил процесс и без труда поддерживал ровный и постоянный огонь под котлами. Несколько работниц, скрытые клубами, как будто и не поднимали головы от своих стиральных досок, но Сабсан быстро заметил, что они успевают кидать на него заинтересованные взгляды. Новый работник, обнаженный по пояс, привлекал к себе взгляды китаянок не случайно. Могучий торс, узкая талия, игра мышц во время работы. Он и впрямь был хорош. Сан Хи часто оказывалась рядом и женский интерес к Сабсану отметила, но также отметила, что сам истопник никакого интереса к женщинам прачечной не проявлял., — Ему не до них, — сообщила она свои наблюдения Вану. — Поверь, он знал женщин в шелках. Наши девчонки ему неинтересны… Днем во время короткого обеда Сабсан незаметно исчез. За общим деревянным столом его миска с рисом и кусочками сладкой рыбы оказалась нетронутой. Работницы, быстро управляясь палочками со своими порциями, так и не дождались новенького. Они застали его у котлов, когда вернулись на рабочее место. — Господин Ли дал обет голодания? — невзначай полюбопытствовала Сан Хи. — Я перекусил в городе, — ответил Сабсан и добавил: — В каждом месте, куда меня заносит судьба, я изучаю все, чем живет незнакомый мне народ. |
