|
Последний был открыт в 1934 году и назван в честь знаменитого немецкого коммуниста Эрнста Тельмана, казненного во время войны фашистами в концлагере Бухенвальд. В годы своей юности Звонарев частенько приходил сюда со своими друзьями, чтобы покататься на аттракционах и поиграть в шахматы. А еще здесь был зоопарк, который тоже привлекал к себе толпы ташкентской ребятни. Однако с тех пор утекло много воды, и Звонарев уже успел забыть, когда в последний раз он бродил по тенистым аллеям этого парка, вдыхая аромат, который источали растущие здесь липы, каштаны и акации. Поэтому, когда его куратор из КГБ назначил ему местом встречи именно этот парк, Звонарев в глубине души обрадовался возможности оказаться в тех местах, которые он помнил с детства. Вот почему он пришел сюда на полчаса раньше — чтобы успеть подольше побыть наедине со своими воспоминаниями.
Опершись на трость, на которую он примостил руки, а на них подбородок, Звонарев настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как рядом с ним на лавку присел мужчина с убеленными сединой висками. — Добрый день, Виктор Сергеевич, — поздоровался мужчина. — Извините, что помешал вашим детским воспоминаниям. — Добрый, Игорь Васильевич, — кивнул головой Звонарев. — Как вы угадали, о чем я думаю? — Очень просто — я сам, пока сюда шел, вспоминал свое детство. Вы, например, знаете, что в сорок втором году вот в том месте справа от нас, где сейчас стоит пустующая беседка, снимали финал знаменитого фильма «Два бойца»? — А вам откуда это известно? — удивился Звонарев. — Будучи мальчишками, мы прибегали сюда и наблюдали за съемками. Помните, там в финале герой Марка Бернеса со своим однополчанином отбиваются в доте от полчищ наседающих на них фашистов? Так вот эту атаку снимали именно здесь. А песню «Темная ночь» запечатлели в кинотеатре «Ватан», который в те годы был превращен в съемочный павильон. — Интересные подробности, — поблагодарил за услышанное своего собеседника Звонарев. — Но я позвал вас сюда не для того, чтобы мы смогли поделиться друг с другом нашими детскими воспоминаниями. Мне хватило их вчера, когда я встречался в бассейне с Геннадием Красницким. — Он что-то заподозрил? — насторожился чекист. — Не думаю, но он заметил, что я изменился. Причем, по его словам, не в лучшую сторону. — Это всего лишь обобщение, — не скрывая своего удовлетворения, заметил Игорь Васильевич. — Я же грешным делом подумал, что он сумел докопаться до более глубинных вещей в ваших взаимоотношениях. — Рано или поздно, но он это сделает. — Если вы ему не поможете, то вряд ли. Не смог же он вас раскусить за эти два десятка лет. — Вот именно, что двадцать лет я живу в этом аду. И втянули меня в эту историю вы, — голосом полным негодования, обратился к собеседнику Звонарев. — Ошибаетесь, — покачал головой чекист. — Вы попали в поле нашего зрения уже сформировавшимся негодяем. Не лгите самому себе, Виктор Сергеевич. — Я был тогда слишком молод, — продолжал негодовать Звонарев. — А вы, вместо того, чтобы вразумить меня, воспользовались моим тогдашним состоянием. — А мы не благотворительная организация, чтобы всем помогать. Впрочем, вам-то мы как раз и помогли — наверх вы вознеслись благодаря нашей помощи. — Но чем я за это расплатился? — А вы разве не знаете, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке? Впрочем, у вас был выбор, и вы его сделали. Вас вела зависть, а завистливое око, как известно, видит далеко. Соглашаясь на сотрудничество с нами, вы прекрасно понимали, что потеряете и что приобретете. |
