— А Серафимой Григорьевной ты говорила?

— Наставница сказала, чтобы я забыла про это.

— Довольно мудро с ее стороны.

— Да…

— Но ты не забудешь.

Яна подняла взгляд на маму.

— Ты думаешь что…

— Ничего не думаю, просто знаю тебя хорошо. И уверена, что в итоге ты примешь правильное решение. Просто когда будешь его принимать, про свои интересы тоже не забывай. Не только про родовые думай.

Несколько секунд после этого Яна смотрела на маму, а потом медленно кивнула. В ответ на это женщина также склонила голову, а затем… показательно устроилась поудобнее.

— А теперь меня интересуют подробности, — проговорила она с предвкушающей улыбкой. — Вы уже целовались?

— О боже…

Пятая. Амшель. Квартал Феллер. Гостиничный комплекс Хилтон-Феллер

Последствия сумасшедшей ночи настигли меня на следующее же утро. Уж не знаю, что конкретно стало той песчинкой, что вызвала обвал, но как-то так вышло, что когда я открыл утром глаза — и трех часов не проспав — уже весь Амшель знал, что:

1) помолвка наследников Птицкер-Групп (8) и Рода Барух (8) находится под угрозой срыва;

2) виноват в этом некто Михаил Духов;

3) Михаил Духов — это на самом деле Алекс Фэнс.

Дальше — больше. В ленте новостей я читал о многомиллиардном иске грандов-монархов к Изобретениям Фэнсов, о смерти Алексея, суде грандов над родом Фэнсов, который чуть больше чем через полгода должен был решить, смогут ли Фэнсы снова стать грандами или же окончательно лишатся аристократического имени.

Мое участие в конкурсе Академии, стычка с Птицкерами в Праджисе и инцидент с Демоном Тьмы в Библиотеке Ротшильдов тоже не остались в тайне. И, разумеется, как это всегда и бывало с прессой, события очень быстро начали обрастать новыми подробностями.

— Да уж…

Завтрак нам принесли в номер. Мы сидели с Софи друг напротив друга, уставившись в экраны смартфонов.

— Готова поспорить, к вечеру тебя уже потерянным сыном Рошаля Кэриэра назовут.

— Он умер тысячи лет назад, — машинально поправил я.

— Думаешь, их это остановит?! Уже пишут, что ты трех Титанов там в одиночку в капусту порубил! Это при том, что я там вообще-то тоже была!

— Вот значит, что тебя возмущает, — хмыкнул я.

— Гнусная ложь меня возмущает, — мрачно прокомментировала сестра. Но от телефона даже на секунду не оторвалась.

На это я уже ничего не ответил. Единственное, что меня радовало — то, что о клинике, в которой находилась Анастасия, да и вообще о ее болезни, пока информация не просочилась. Армено я, в общем, доверял, как и его службе безопасности. Но сохранять тайну все равно хотелось бы как можно дольше…

— Пора.

Подняв от мобильника взгляд, я увидел вошедшего в номер Матса. Значит, у них все готово.

— Едем, — сказал я.

Окруженные телохранителями, под вспышками камер — первая волна репортеров встретила нас еще в Хилтоне — мы добрались до стоянки. А уже заняв места в Коммоторе, добрых полчаса прорывались сквозь сплошной шаблон из папарацци и какого-то безумного количества то ли зевак, то ли успевших непонятно откуда взяться фанатов.

— Господин управляющий звонит, — пробормотал я себе под нос. До этого мобильник стоял на беззвучном, потому что ВСЕ мои номера вдруг стали известны какому-то запредельному количеству людей. — Надо бы ему ответить… Да, слуша…

Поморщившись, я почти сразу отодвинул трубку подальше.

— …ально меня в это втравил! Малолетний имбе…

Я нажал на сброс.