– Это предположения. Более или менее логичные. Нам нужна рабочая гипотеза. У тебя есть доказательства?

– Доказательства стоят за дверью, Игорь Александрович. Я вызвал двух бывших курсантов – выпуска 97 го года. Кстати, курс «провалился»: в сентябре того же года – ровно через месяц после ЧП – спеццентр фактически перестал существовать. Точнее, из него сделали обычную учебку морской пехоты. Передали один из трех малых десантных кораблей.  Разумеется, поставили крест на таких дисциплинах, как водолазная подготовка, не говоря уже о такой специфической, как выход из подводной лодки через торпедные аппараты. И лишь в мае этого года «Дельте» вернули прежние приоритеты.

– Как ты думаешь, а почему на «Дельте» в 97 м году поставили крест? – спросил генерал, занявший пост начальника военной разведки именно в 97 м. В какой то степени и под его напором произошло возрождение «Дельты», а детали ее опалы «задели» генерала армии лишь информативной частью – как отстреливающимися болванками ракеты с разделяющимися ядерными боеголовками.

На вопрос шефа Артемов пожал плечами: «И так ясно».

– Чтобы окончательно замять дело, – ответил он. – Стараниями чиновников из Минобороны скандала удалось избежать, дело развалилось. А чтобы его окончательно замять, развалили и саму военно морскую базу. Искать ответственного за ЧП – себе дороже. – Михаил Васильевич выдержал многозначительную паузу: «Один ответственный потянет за собой другого, полетят звезды, покатятся головы». Ведь если переиначить Экзюпери, то получится следующее: если под строем виновных офицеров расстелить скатерть, то на нее, кроме звезд, ничего не упадет.

Но все это в рамках чрезвычайного происшествия, ведь в Минобороны не предполагали, что ЧП – лишь финал, а вот где стартовая черта и кто выступал стартером… Но вот именно сейчас Артемов мог позволить себе усомниться: поставить крест на специализированном центре – с его высокопрофессиональными кадрами и даже традициями, оборудованием, потребностью в специалистах экстра класса, выпускающихся центром, – не круто ли? Не круто, если вспомнить «новейшую военную историю России»: закрывались оборонные предприятия, расформировывались части спецназа и прочее.

– Ты уже беседовал с бывшими курсантами? – спросил генерал, занимая место за рабочим столом. – Что интересного они тебе поведали? И почему не вызвал офицеров «Дельты»?

– В свое время на офицеров могли надавить. Объективную, хотя и не полную информацию можно получить от рядовых.

– Так ты беседовал с ними? – повторился генерал.

– Нет, не беседовал. Я уровнял наши шансы.

Ленц рассмеялся.

– Садись в мое кресло, – полушутливо предложил он, похлопав по подлокотнику даже не кресла, а мягкого стула, на котором сидел. – А я сбегаю позову их.

Вообще Михаил Артемов, занимающий в главке должность старшего оперативного офицера, часто вращался в среде генералов управления военной разведки и смотрелся весьма достойно, не тушевался, в глаза смотрел открыто и не «работал лицом среди правильных людей». Чего нельзя было сказать о самих генералах. Некоторые из них переигрывали, точнее, играли на этом факте: заносчивые взгляды скользили, как по пологой башне современного танка, по моложавому полковнику. Однако не причиняли особого ущерба «конструктивно сложенному» военному разведчику.