|
Но ради чего они провели ее? В каких целях? Это непонятно. Ну, то, что голову Крейгу отрубили, понять можно. Исполнителям террористического акта необходимо отчитаться перед заказчиками о проделанной работе. И голова командира уничтоженного подразделения лучшее этому доказательство. Но вот почему в недрах Аль-Каиды или еще где было принято решение об уничтожении американских солдат именно путем применения химического оружия? Это непонятно. Ведь данный факт завтра же будет растиражирован во всех средствах массовой информации мира! Или террористы специально продемонстрировали то, что у них есть химическое оружие? Но тогда эту демонстрацию намного эффективней было провести за пределами Афганистана, в тех же Штатах или России и против мирного населения, а не против солдат, которые по роду профессиональной деятельности постоянно рискуют жизнями. Подорви такой заряд в крупном супермаркете или в другом месте массового скопления населения любого населенного пункта, и шума было бы куда больше! И смертей, естественно, тоже! И агенты Аль-Каиды не стесняются проводить такие акты. Даже менее эффективными средствами, используя шахидов-смертников. А тут такая возможность, и тратится она, по большому-то счету, да простят ребята группы Дайро и сам Крейг, впустую! Все ЭТО непонятно!
После третьей порции виски майор Гректон почувствовал сильную слабость. Мысли начали путаться, потянуло в сон. Но главное, чего и добивался командир батальона, притупилось чувство боли и вины перед солдатами, которых он своим приказом послал на мучительную смерть. Майор сбросил с себя камуфляжный костюм, перевел кондиционер на режим вентиляции. Упал на походную кровать и провалился в черную бездну алкогольного забытья. На часах было 23.20. В это время четверо людей в национальных афганских костюмах, укрывшиеся в зарослях густого кустарника на берегу реки Гильменд, услышали приближающийся топот коней. И затем, когда он стих, окрик: — Фарид! Главарь небольшой банды ответил: — Здесь! Кто ты? — Я — Маулави! Не узнал? — Сейчас узнал! Мы выходим к вам! — Поторопитесь, уважаемые, Абдель Аль Яни приказал доставить вас к нему как можно быстрее! — Хорошо! Мы идем! Четверка боевиков поднялась к конному отряду. В нем было восемь лошадей и четыре всадника. Поздоровались и тут же, оседлав скакунов, направились по равнине на север. Мешок с головой сержанта Дайро болтался в ногах Фарида. Главарь диверсионной группы скакал рядом с Маулави. Последний спросил: — Американцы сильно неистовствовали? — Ты о чем? — Ну, прочесывали местность? — Возле реки их не было! — И вертолетов? — И вертолетов! — Странно! Мы предполагали, что они будут бесноваться. Фарид ухмыльнулся: — Неверные, может, и бесновались, когда нашли свой мертвый патруль, но Аллах помог нам. Пыльная буря сделала свое дело, сначала задержав их на своей базе, затем надежно скрыв наши следы. — Так они даже в Халат не сунулись? — Не знаю, Абдур, но скорее всего нет. Мы бы от реки слышали их присутствие. Но все было тихо! — Да, операцию вы провели отменно! Абдель наградит вас! — Ты же знаешь, Маулави, я воюю не за награды! Я мщу чужеземцам! Всем неверным, пытающимся диктовать, по каким законам нам жить! — Э-э, Фарид, так ты и от денег откажешься? — От денег только безмозглый отказывается. У меня семья, большая семья, ее надо кормить. Но воюю я, повторяюсь, не за награды и деньги! То, что дают, принимаю! За выполненную работу. А если представится возможность перерезать чужеземцу горло, сделаю это бесплатно. И с удовольствием. И чем больше неверных мы прирежем, тем меньше останется у них желания оставаться на нашей земле! Маулави после некоторого раздумья произнес: — Я понял тебя, Фарид! Ты великий воин! — И предложил: — Может, сделаем привал? Разведем костер, согреем чаю? — Ханка есть? — Есть! И анаша есть! Отборная, индийская! — Хорошо! Устроим привал! Небольшой костер всадники Маулави разложили быстро, благо вокруг было полно сухих и корявых ветвей саксаула. |
