— Как ресторан называется?

— Что? Какой ресторан?

— В котором вы недавно были.

— Я не помню... но там такие шутки красные и чёрные... «Не волнуйся так, я тебе не враг...»

Больше ничего внятного Фролов не рассказал. Разговор его утомил, и он начал переключаться на песни всё чаще, пока не перестал реагировать на вопросы совсем.

Вика посмотрела на Егора и покачала головой.

Когда спецотделовцы и врач вышли из палаты, Егор попросил передать ему данные о семье и работе пациента.

— Фотокопии подойдут? — поинтересовался медик и, получив утвердительный ответ, заверил, что прямо сейчас всё сделает.

Если верить документам, Антон Александрович Фролов работал менеджером в небольшом рекламном агентстве, жил с женой, не имел детей, вёл здоровый образ жизни и редко обращался к врачам.

Егор позвонил Максиму и велел им с Эдом ехать на работу к Фролову. Вдруг там расскажут, где их коллега мог попасть в компанию людей в зелёной одежде в паршивом настроении?

— А мы попросим доктора предупредить жену пациента о нашем визите и поедем к ней.

Фроловы жили в новеньком ЖК «Весна» в активно застраивающемся районе. Четыре кирпичные девятиэтажки, огороженная детская площадка, куча машин, припаркованных вдоль домов. В меру весенней сверхъестественной живности. Ничего подозрительного.

Видящих впустила заплаканная молодая женщина в пёстром шёлковом подобии кимоно.

— Вы из больницы, да? Мне позвонил врач Антоши. Я его жена. Проходите, пожалуйста.

Она провела незваных гостей в просторную гостиную, похожую на фото из дизайнерского журнала: светлая мебель, тёмный текстиль, чёрно-белые фото в причудливых рамках на стенах.

— Скажите, когда именно ваш муж начал вести себя странно? — спросил Егор.

— Я точно не знаю, но вот в прошлый вторник он готовил проект по работе — и всё было нормально. Никаких песен, никаких подёргиваний, — женщина всхлипнула. — А в пятницу он уже был не в себе... Скажите, с Антошей всё будет хорошо?

— В диспансере делают всё возможное, чтобы стабилизировать состояние вашего супруга, — мягко вмешалась Вика. — Но пока неизвестно, насколько серьёзны последствия и в какой степени удастся их сгладить. Нам нужно выяснить, когда и как могло ухудшиться состояние Антона Александровича. Вы можете рассказать, где он был в апреле? Куда ходил? С кем общался?

— Вы думаете, это заразно? — испугалась женщина.

— Нам нужно всё проверить, но с вами всё в порядке, это точно. Вы не заражены.

— Хорошо... Так, вы спросили, где муж бывал в апреле... Так, в ресторане «Китай», в торговом центре «Планета»... В банке, кажется. В поликлинике. Нет, в медцентре «Диагност». В кафе. В магазинах всяких, конечно. На почте. В кинотеатре — мы вместе были в начале месяца. Кажется, всё. Ну, на работе ещё, конечно, был.

Вика уточнила названия магазинов и кафе, порасспрашивала Фролову о том, не был ли её муж где-то за компанию, по приглашению, случайно или вместо кого-то.

Азамата восхищала способность Виктории задавать правильные вопросы нужным тоном. Ему самому с малознакомыми людьми было не очень-то сподручно. Иногда работа вынуждала вести допросы, и справлялся с этим Азамат не слишком успешно.

Вика узнала, что Фролов был вместе с коллегой на вокзале, заходил в пиццерию поздравить племянника другого коллеги с днём рождения, а ещё ходил в музей со своим племянником.

Но ни спортивных соревнований, ни костюмированных балов, ни тематических вечеринок — никаких мероприятий, где можно было бы встретить группу грустных людей в зелёном.