— Давай вот тут повернём и вон на том пригорке выпустим крылана, — предложил Азамат, махнув рукой влево.

Наверное, крылану пригорки нравятся больше густого леса и тем более дорог.

Егор кивнул и повернул на просёлочную дорогу.

Минут через пять машина съехала с дороги и остановилась. Азамат вышел первым и огляделся. Осень из золотой перешла в увядающую, но ему и в полуголых ветвях засыпающих деревьев, и в пасмурном, низком небе виделась своя, особая красота.

Егор, выйдя из машины, открыл багажник и вытащил изрисованную знаками клетку с «птицей». Нахохлившийся крылан глядел на него недовольно, но без страха, а на Аза и вовсе не обратил внимания.

Они поднялись на пригорок, поросший невысокими берёзками. Здесь было ветрено. Азамат уже пожалел, что надел лёгкую куртку, а не пуховик: октябрь дохнул совсем зимней прохладой. Ну да ладно, сейчас они простятся с крыланом и вернутся в тёплый салон.

Егор, сосредоточенно хмурясь, откинул крючок и распахнул клетку. Крылан уставился на него с недоверием, потом вперил взор круглых глаз в открытый проём. Вытянул шею, проверяя клювом, правда ли открыто. И только убедившись, что подвоха нет, метнулся наружу, расправил крылья и взлетел.

Аз задрал голову, любуясь неспешным полётом и красивым листовидным пятном на груди крылана. Тот сделал круг над людьми, потом ещё один и медленно направился в противоположную от города сторону.

— Это он с тобой попрощался! — радостно заявил Азамат.

— Вряд ли.

— А мне кажется, попрощался. Пока, крылан! Не залетай больше в город!

Аз помахал вслед «птице» и, опустив голову, с удивлением обнаружил, что мелкий снежок превратился в густой снегопад. Он очумело покрутил головой: вот Егор, вот ближайшее деревце. А вот дальше не было видно ничего — сплошной снежный вихрь.

— Ты тропинку к машине видишь? — спросил старший. Голос Егора звучал напряжённо, и Азу стало не по себе.

— Нет.

Знаки на одежде слабо светились, еле ощутимо заныла татуировка на груди. А в следующий миг на Азамата обрушился ледяной холод. Руки и лицо будто в жидкий азот окунули. Так похолодать за минуту не могло. Ночью уже случались минуса, но, во-первых, небольшие, а во-вторых, ночью, не среди бела дня.

— Знаешь, что это? — снова спросил старший.

— Похоже на бродячую метель, но куда сильнее… Так, щас проверю связь!

Аз немеющими пальцами достал телефон: нет сигнала.

— Мда, это было бы слишком легко… — пробормотал он себе под нос.

— Давай изгнание на раз, два, три. Готов?

— Погоди, давай-ка я за тебя схвачусь на всякий случай.

Аз спрятал телефон, шагнул к старшему вплотную и левой рукой уцепился за клапан кармана Егоровой куртки. Ещё не хватало потерять друг друга.

— Теперь готов.

— Раз. Два. Три!

Удвоенный знак ярко вспыхнул, но не осветил ничего кроме бешено летящих во все стороны снежинок. И не причинил существу, чем бы оно ни было, никакого заметного вреда.

Аз уже не чувствовал пальцев и щёк. Скулы заледенели, промёрзли брови, глаза слезились, и влага тут же превращалась в колкие льдинки.

— Уничтожение на раз, два. Готов? — Егор говорил твёрдо и спокойно, но Аз видел и побелевший кончик носа старшего, и синеватые губы, и покрытые инеем ресницы.

А ведь они в этой «метели» меньше десяти минут. И в защите!

— Да.

— Раз. Два!

Снова ничего.

Егор сорвал подвеску с браслета и швырнул в метель. Короткая вспышка то ли правда была, то ли померещилась, но в остальном ничего не поменялось.

Лицо старшего на секунду застыло, но он тут же взял себя в руки и сказал:

— Если оно похоже на бродячую метель, то можно попробовать выйти из него, закрыв глаза.