Эллен впилась ногтями в деревянную рамку фотографии и покачала головой.

— Нет, конечно, нет, мистер Тарентон.

Особенно если учесть, что ему даже неизвестно о помолвке, про себя добавила Эллен, и ее затошнило от волнения, как часто случалось последнее время.

Когда мистер Тарентон удалился, она поставила фотографию на место и облегченно вздохнула.

С тех пор как она объявила о своей помолвке, Хью Тарентон наведывался к ее столу почти каждый день. Он хвалил ее, спрашивал совета, приглашал вместе с Джошем на различные торжества, проводимые компанией. Единственно, чего он не делал, так это не предлагал ей столь желанного повышения.

Время шло, и деньги таяли. Так долго посылать самой себе предметы роскоши она просто не могла. А крайний срок, когда мистер Тарентон должен был принять решение, кого же направить в Финикс, быстро приближался. Поговаривали о Бобе Пауэрсе и даже о Деннисе Джарроде, который и проработал-то в фирме всего два года. Имя Эллен не упоминалось ни разу. Пока. Если она не получит этого повышения, то следующего ей придется ждать очень долго, а то и бесконечно, ведь в такой маленькой компании, как эта, подобное случается не часто.

Придется работать еще усерднее, чтобы убедить мистера Тарентона в том, какой она замечательный сотрудник.

Эллен устало заморгала, услыхав звуки задвигаемых ящиков и хлопанье папок с документами — рабочий день заканчивался.

Это был хороший день. Хотя мистер Тарентон так и не назвал ее кандидатуру для перевода в Финикс, его комплименты становились все более неумеренными. Ясно, что он делал выводы относительно ее пригодности для новой должности.

Эллен бросила взгляд на полку, которая тянулась вдоль высокого потолка огромного офиса. На ней рядами стояли плюшевые звери и другие яркие игрушки. Она любила на них смотреть — это создавало домашнюю атмосферу, но зато в Финиксе у нее будет больше свободы и она сможет зажить так, как ей хочется. И врать не придется. Она слышала, что в филиалах в других городах все иначе, не так, как в главном офисе, и она будет предоставлена самой себе.

Глубоко вздохнув, Эллен нашарила под столом туфли, которые скинула на пол. Сунув ноги в простые черные лодочки, она положила на стол портфель, отодвинула стул и встала. И тут же наткнулась на человека, стоящего у нее за спиной.

Она извинилась и сделала шаг в сторону.

— Какие могут быть церемонии между влюбленными, Эллен, — прошептал низкий, хрипловатый голос. — Это ведь я, Джош.

Эллен едва не закричала и зажала рот рукой.

— Джош! — Она повернулась и оглядела возвышающегося над ней мужчину. Приподняв одну бровь, он улыбался.

— Он самый. А это голубоглазая Эллен, которую я хорошо помню. Только раньше эти глаза не были такими большими. Ты настолько удивлена, увидев меня... дорогая?

Эллен потеряла дар речи. Она лишь, наморщив лоб, мигала глазами, затем медленно отняла ладонь ото рта.

Джош склонил голову набок и внимательно смотрел на нее.

— Ого, отчего это ты нахмурилась? Наверное, я не называл тебя «дорогая»? — снова прошептал он. — Хорошо. Попробую догадаться. С трех попыток. Мой ангел?

Эллен готова была взорваться.

— Тебе не следует быть здесь, — тихо, но твердо произнесла она, стараясь не устраивать сцену.

— Боюсь, уже поздно — я здесь, — спокойно сказал он. — И, кажется, «мой ангел» тоже не подходит. И уж точно не «крошка». — Он покачал головой. — Я совершенно уверен, что никогда не называл тебя так. «Крошка» тебе тоже, кажется, не нравится. Тогда остановимся на... «любимой»?

Он озорно улыбался, прядь почти черных волос упала ему на лоб.