Шалва Амонашвили. Спешите, дети, будем учиться летать
Александру и Михаилу - Моим «крылатым» внукам — посвящаю Ребёнок! Удивительное ты Божье создание! Пусть блекнут мои мысли по сравнению с лучшими трактатами, одами, сочинениями, которые посвящали тебе высшие мыслители, классики, поэты, учёные. Но не могу удержать себя, не посвятив тебя в свои думы о восхищении тобою, о трепетном моём отношении к тебе о заботах моих о тебе, и о том, кто я есть рядом с тобой, кто мы есть друг для друга. Мои познания о тебе скудны, но тем не менее устремлён я возвысить свою духовную сущность и возгордиться тем, что ты доверен мне Творцом. Направляю тебе своё эпистолярное послание, и пусть каждый читающий простит мне мои погрешности в возведении твоего облика.
* * * Прожили мы жизнь неразумную и подошли к пропасти. Дальше — гибель! — Как же нам быть, кто нас спасёт? — забеспокоились мы. Пришли к мудрецу. — С восходом Утренней Звезды придёт Путник Вечности. Он спасёт вас! — сказал нам мудрец. Мы всю ночь стояли у дороги и ждали восхода Утренней Звезды; надо было встретить Путника Вечности. — Не он… И этот не он… И тот не он… — говорили мы, видя ранних спешащих. Один не был облачён в белые одежды — значит, не он. У второго не было длинной белоснежной бороды — тоже не он. Третий не держал в руках посох и не выглядел усталым — значит, и тот был не он. Но вот взошла Утренняя Звезда. Мы уставились на дорогу — где Путник? Где-то запел жаворонок. Где-то заплакал ребёнок. А Путника Вечности на дороге мы не увидели. Пришли к мудрецу с жалобой: — Где же обещанный Путник Вечности? — А вы плач его не услышали? — спросил мудрец. — Но это был плач новорожденного! — ответили мы. — Он и есть Путник Вечности! Он ваш спаситель! Так мы увидели тебя — надежду нашу.
* * * Но какую надежду мы могли возложить на тебя, на существо беспомощное? Опять пожаловались мудрецу. — Не ошибся ли ты? Нам нужно спастись сейчас, а он, смотри, какой! Мудрец взял тебя на руки и как бы взвесил. — Он вам от Бога! — сказал мудрец: Посмотрел тебе в глаза. — В нём законное начало дела! — произнёс он. Приложил ухо к сердцу твоему и прислушался. — Оно бьётся будущим! — сказал он. Ощупал темечко твое. — Чувствую серебряную нить с Небесами! Потрогал твои плечики. — Чувствую крылья!.. — Но он же беспомощный… — возразили мы мудрецу. Он как бы не услышал нас. Прижал тебя к груди, закрыл глаза и надолго утих. Мы ждали. — Он всё может! — произнёс наконец мудрец. И мы почувствовали всю мощь твою, всю безграничность твою, всё могущество твоё — изумились.
* * * И тогда мы спросили у мудреца: — Что же нам делать? Ждать, пока он подрастёт и спасёт нас? Будет уже поздно! — Он уже спасает вас! — ответил мудрец. — Но мы не видим от него никакого спасения! — удивились мы. — Забота о нём и есть путь вашего спасения! — И как же нам о нём заботиться? — спросили мы. И мудрец сказал нам: — Учите его летать высоко! — Но мы сами не умеем летать, как же его научим? — возразили мы. — Тогда не будет вам спасения! — ответил мудрец. |
