Телефон зазвонил весьма не вовремя, потому что я как раз сдирал с постели простыни и комкал их, чтобы везти в прачечную, где стиральный порошок и горячая вода отбелят ауру измены. Такую деятельность прерывать не следует. Выполнение такого рода задачи наполняет самосознанием. Но я всегда оставался рабом телефонного звонка. И снял трубку.

— Тайлер? — Диана. — Это ты, Тай? Ты один?

Я признал, что один.

— Ну и хорошо. Наконец-то я до тебя дозвонилась. Знаешь, мы меняем номер телефона. Будет закрытым, вне справочника. Мало ли, тебе надо будет срочно дозвониться…

Она продиктовала номер, который я записал на попавшейся под руку салфетке. Чем вызвана смена номера, да ещё такая сопровождающая её секретность? У них с Саймоном на двоих одна линия, и я заподозрил ещё одну добавочную епитимью религиозных фанатиков, вроде их пресловутых «в кино не ходи» да «газет не читай».

— Начались странные звонки от И-Ди. Звонит среди ночи и начинает честить Саймона на чём свет стоит. Может, даже и пьяный, не удивлюсь. Он Саймона ненавидит лютой ненавистью, с первого взгляда, но с тех пор, как мы в Финикс переехали, он нас оставил в покое. И вот, пожалуйста. Молчание обижало, но это ещё хуже.

Телефонный номер Дианы Молли могла вытащить из компьютера вместе со всем остальным, но этого я Диане объяснить не мог, так же как не имел права упоминать о Ван Нго Вене и репликаторах-лёдоедах. Я лишь сказал ей, что Джейсон схватился с отцом за первенство в фирме и это сказалось на душевном равновесии И-Ди.

— Может быть. К тому же сразу после развода.

— Какого развода? И-Ди развёлся с Кэрол?

— Джейсон тебе не сказал? И-Ди снял себе жильё в Джорджтауне, с мая там живёт. Базар у них всё ещё продолжается, но похоже на то, что Кэрол получит «большой дом» и содержание, а И-Ди — всё остальное. Развод по его инициативе. Можно понять, конечно. Кэрол не просыхает уже десятки лет. Из неё ни матери, ни жены не получилось.

— Ты, стало быть, его одобряешь?

— Вот ещё. Я о нём мнения не изменила. Отец он ужасный, совершенно безразличный. Во всяком случае, что касается меня. Я его не любила и об этом не жалею. Но я его, в отличие от Джейсона, и не уважала. Джейсон видел в нём короля индустрии, монументальную фигуру. Как же, вашингтонский делец…

— А разве нет?

— Ну, он добился успеха, влияния, но это всё относительно. Таких Лоутонов только в этой стране десять тысяч. Он бы не всплыл, если бы отец и дядя не финансировали его первые шаги. А делали они это, как я сильно подозреваю, чтобы налоги скостить. У И-Ди получилось, он раскрутился, а тут «Спин» подоспел, он и вышел в чемпионы. Но в сравнении с по-настоящему толстыми мешками он всё равно остался выскочкой. Нет за ним йельско-гарвардской мафии в мантиях. Я не скакала по светским раутам. Мы оставались бедными детками из квартала. Из богатого квартала, но всё равно бедными. Есть старые деньги и есть новые, и мы явно в новых.

— Не спорю, только из моего маленького домика через газон всё выглядит несколько иначе. Как Кэрол справляется?

— Лечится. Лекарство всё из той же бутылки. А у тебя как дела? Как у вас с Молли, без проблем?

— Молли ушла.

— Ушла в смысле «выбежала в лавчонку» или…

— Или.