— Мама быстро бы поставила его на место, — заметила Честити с усмешкой.
— Вот мы повеселимся, когда он заявится к нам с визитом. — Глаза Пруденс загорелись. — Мы его отделаем как следует.
— Неужели ты пригласила его?! — воскликнула Констанция.
— Он сам спросил, можно ли нанести нам визит.
— Ну что ж, если он придет, пусть не рассчитывает на горячий прием, — с гримаской проговорила Констанция.
— А мне кажется, следует попробовать обратить его в истинную веру, — предложила Честити. — Маме это бы удалось.
— Не думаю, что он стоит таких усилий, — отозвалась Констанция. — Даже мама не тратила время в безнадежных случаях.
— Но он все-таки член парламента, — возразила Пруденс. — Только подумай, как полезен он может оказаться в дальнейшем.
Констанция уставилась на сестер, пока до ее сознания доходил смысл сказанного.
— Вы совершенно правы, — медленно произнесла она. — Достопочтенный член парламента от Саутуолда вскоре обнаружит, что в лондонском свете есть женщины, не отвечающие его требованиям. Может быть, он придет уже в эту среду.
— На самом деле у тебя нет никакой головной боли, правда? — спросила Честити.
— Это была головная боль по имени Макс Энсор, — призналась Констанция. — Как это ни удивительно, сейчас она совершенно прошла.
— Прекрасно, — сказала Честити, — потому что надо написать объявление для «Посредника» и просмотреть окончательный макет следующего номера. Завтра утром мне нужно отнести его в типографию.
— Мы обязательно разделаемся с этим до того, как ляжем спать. Коляска остановилась возле дома на Манчестер-сквер, и Дженкинс отворил дверь прежде, чем Констанция успела достать ключ.
— Вы, должно быть, видели, как мы подъехали, — заметила она.
— Я ждал вас, мисс Кон.
— Лорд Дункан дома? — спросила Пруденс, входя в холл и снимая перчатки.
— Нет, мисс Пру. Он поехал в клуб и сказал, что не стоит его дожидаться.
Пруденс кивнула. Отец довольно часто возвращался домой очень поздно, а то и под утро. И сестры предпочитали не выяснять, где он был.
— Вы хорошо провели время? — осведомился Дженкинс, закрывая тяжелую входную дверь.
— Да, очень, — ответила Пруденс, с улыбкой посмотрев на сестер. — По крайней мере Чес и я. Насчет Кон не уверена. Спокойной ночи, Дженкинс.
— Спокойной ночи, мисс Пру.
Он подождал, пока они поднимутся наверх, потом потушил все лампы, кроме одной, стоявшей на маленьком пристенном столике, и отправился к себе в буфетную.
Маленькая квадратная комната на втором этаже, выходившая окнами на улицу, когда-то была гостиной леди Дункан, и сейчас ею пользовались только девушки. Комната имела приятный жилой вид. Мебель была старенькая, обивка и портьеры выцвели с годами от солнца и стирки. Но все столы и полки были уставлены вазами с цветами, повсюду были разбросаны книги, журналы и швейные принадлежности. Как обычно, на боковом столике на маленькой спиртовой горелке стояла кастрюля с молоком.
— Сегодня у нас сандвичи с ветчиной, и миссис Хадсон снова приготовила свои фирменные макароны, — с удовлетворением объявила Честити, заглянув под льняную салфетку, накрывавшую поднос, стоявший рядом с горелкой. Она чиркнула спичкой. — Пока молоко греется, мы можем посмотреть макет. По-моему, я положила его на секретер. — Она порылась в куче бумаг. — Ага, вот он. |