|
Его чуть не тошнило при мысли о том, что эту форель вырастили какие-то неизвестные духи. Поглядев в конец стола, Дойл заметил, что Александр Спаркс к еде даже не притронулся, но зато не сводит глаз с Эйлин. Его высочество принц Эдди, напротив, громко чавкая, жадно заглатывал куски рыбы, запивая ее вином и совершенно не обращая внимания на окружающих… — Восхитительно! — прохрипел епископ, пытаясь сдержать отрыжку. — Другим неожиданным открытием стал секрет некоего эликсира. Это было на Гаити. Открытием я обязан священнослужителям, а те, в свою очередь, узнали рецепт эликсира от духов, — продолжал профессор Вамберг. — Между прочим, сами священнослужители пользуются этим эликсиром на протяжении многих веков. Они-то и обнаружили одно его замечательное свойство: если применять эликсир в определенных пропорциях, он освобождает человека от собственного сознания и воли. — Простите? — не понял Дойл. — Человек перестает осознавать себя. Становится послушным, целиком и полностью отдавая себя во власть священнослужителя, который использует его так, как считает нужным, — в работе на полях или по дому. Даже самые зверские особи становятся просто ручными. И очень, о-очень дисциплинированными, — с довольным видом пояснил Вамберг. Современное рабство! Людей превращают в бессловесных рабов, наподобие этих слуг, разносивших сейчас какое-то мясное блюдо. Дойл боялся даже смотреть в их сторону. — Проблема со слугами на Гаити разрешилась замечательно легко, — тяжело отдуваясь, сказал епископ Пиллфрок. — Прекрасно, когда можно говорить все, что угодно, и не бояться, что тебя подслушают. Вамберг бросил на епископа взгляд, полный неприязни. — Видите ли, доктор, — продолжал он. — Союз священнослужителей — это Тайное братство; и эти знания хранятся, передаваясь из поколения в поколение. Я единственный из европейцев, кому впервые за все века открыли эту величайшую тайну. Но и я внес свой скромный вклад в сокровищницу Братства, увеличив эффективность действия эликсира маленьким хирургическим вмешательством. «Неудивительно, что Боджер сбежал, учуяв что-то неладное. Лучше лежать на дне Темзы, чем стать подопытным кроликом вроде Лэнсдоуна Дилкса, запрятанного в каком-то чулане», — с ужасом подумал Дойл. — Потрясающе! — наслаждался Пиллфрок, отхватив очередной кусок жирного мяса. — Позднее, путешествуя по высокогорному Тибету, я встретил человека, обладавшего выдающимися умственными способностями. Он подсказал мне, как применить чудесные свойства эликсира и мои хирургические знания в более широкой, если хотите, общественно полезной сфере. — Вамберг кивнул в сторону Александра Спаркса. Вот, значит, как все это началось — с Вамберга и Спаркса. Встреча двух людей, продавших свои души Дьяволу! Дойл вздрогнул, услышав звон разбитой посуды. Слуга в дальнем конце стола уронил с подноса несколько тарелок. Он неуклюже наклонился, пытаясь собрать осколки. — Неповоротливая скотина, — пробормотал Драммонд. По спине Дойла пробежал холодок, когда на выбритой шее слуги он рассмотрел свежий шрам необычной треугольной формы. Из него до сих пор торчали толстые голубые нитки. Другой слуга помог бедняге подняться… Сердце Дойла упало: он узнал Барри. Глаза Барри были пусты, ни единого проблеска мысли не смог прочитать в них Дойл. — Эй, ты, — громко окликнул слугу Александр Спаркс. — Как тебя зовут, недотепа? Барри топтался на месте, уставившись на Спаркса бессмысленным взглядом; из уголка рта бежала струйка слюны… Вскочив со стула, Александр ударил Барри по лицу. |
