|
— Он дышал? — Дайте Ларри договорить, Дойл, — укоризненно произнес Спаркс. — Не могу сказать, сэр. Видите ли, такая роскошь, чтоб прислушиваться, дышал этот мертвяк или нет, в сложившейся ситуации была никак не для меня. Когда я хорошенько разглядел его физиономию, оказалось, что я этого типчика знал. — Вы знали его? — изумился Дойл. — Ну да, сэр. Лэнсдоун Дилкс, тяжеловес из Уэппинга, бывший чемпион, мы все его тогда знали, вдобавок характер у него был очень тяжелый. Ну, это пока его не сцапали, когда он шею сломал какому-то лавочнику в Брикстоне. — Так его посадили в тюрьму? — Еще как посадили, по обвинению в самом поганом убийстве, и отправили в каталажку на три года. Представьте теперь, как я удивился, наткнувшись на старика Дилкса в погребе в Мэйфэр, да еще с заштопанным ртом, и сидел он вроде как механический солдатик, только завести надо. — И что вы сделали? — Ничего не сделал. Я услыхал, как ключ в двери наверху поворачивается, и Лэнсдоун тоже услыхал, потому как глаза у него открылись. — Открылись глаза? — Вы не ослышались, сэр! — И он… узнал вас? — продолжал допрашивать Дойл. — Трудно сказать, сэр. Потому как свечу я задул и дал деру, из кладовки и в окно, и пробежал полдороги, пока не увидел, что в доме опять темно. Ну, если б мне снова пришлось там оказаться, я б то же самое сделал. Этот самый Лэнсдоун Дилкс и в старой жизни был типом неприятным, прямо скажем, его компании лучше избегать было, и могу спорить, в этом своем новом виде он вряд ли переменился в хорошую сторону… Дойл был обескуражен услышанным. Ветер изменил направление и погнал тучи на запад. Дойлу показалось, что сразу похолодало чуть ли не на десять градусов. Шлюп бросало с волны на волну, и мачта угрожающе поскрипывала. — А чей это был дом? — снова спросил Дойл. Спаркс и Ларри переглянулись. — Господи боже, джентльмены! — воскликнул Дойл. — Если эти мерзавцы гонятся за мной, то я, наверное, имею право знать, кто они. Вы просто обязаны… — Это не в ваших интересах, Дойл, — запротестовал Спаркс. — О каких, к черту, интересах вы говорите! Я свидетель убийства, вернее, двух убийств или даже трех, если считать Петрович. Я не могу вернуться в собственный дом, потому что он разорен, и вся моя жизнь летит в тартарары, а вы болтаете о каких-то интересах! Прикажете мне до конца своих дней трястись от страха и ждать, пока в один прекрасный момент меня не прирежут, как свинью?! — Успокойтесь, Дойл. — Ну уж нет, Джек! Либо я заодно с вами, и с этого момента мне станет известно все, что известно вам, либо катитесь к черту со всеми вашими делами, причаливайте к берегу, я высаживаюсь и сам побеспокоюсь о своей безопасности! Дойл ненавидел скандалы и никогда никому их не устраивал, но сейчас он был доволен тем эффектом, который произвела его внезапная вспышка. Спаркс колебался, не зная, что ответить. Дойл достал револьвер. — Даю десять секунд на размышления. После этого я проделаю хорошую дырку в вашем чертовом шлюпе, и еще вопрос, удастся ли кому-нибудь из нас добраться до берега, — угрожающе проговорил Дойл, взводя курок. — Я не шучу… Ларри будто ненароком потянулся к карману. — Не надо, Ларри, — сказал Спаркс, даже не обернувшись. |
