Мужчина сидел в машине и прислушивался к собственным ощущениям с любопытством и некоторой долей удивления. Он не чувствовал вины. Ни малейшей. Впрочем, с чего это он вообще счел себя виновным? Женщина, обманувшая его, заслужила смерть, так что действия его были обоснованны и оправданны.

Пока он прятался в укрытии и ждал возможности закопать тело, мимо пробежали еще два любителя здорового образа жизни — оба мужчины. Дождь усилился, но следы крови были еще заметны, и он беспокоился: вдруг кто-то из них увидел что-нибудь подозрительное? Пожалуй, сегодня он рисковал, и рисковал чрезмерно.

Прежде чем свернуть на подъездную дорожку, мужчина выключил фары. Лампочку над дверью гаража он вывернул еще дней десять назад. Все из-за любопытной суки по имени Каролина, которая живет по соседству. Машина медленно двинулась по дорожке. Так и есть: вон она, у окна кухни, занимается любимым делом — шпионит за соседями.

Ворота гаража поползли вверх, и мужчина опять взглянул на соседний дом. Соседка убралась — и на том спасибо. Она жила с больной матерью, и он наивно предположил, что у Каролины не будет времени совать нос в чужие дела. Как же — она всегда успевала подглядывать и подслушивать и пару раз интересовалась, когда можно заглянуть по-соседски и перемолвиться словечком с Ниной. Если Каролина будет продолжать в том же духе, ему придется что-то предпринять, чтобы оградить себя и жену от назойливой женщины.

Мужчина загнал джип на место и закрыл дверь гаража, достал с полки деревянный ящик с инструментами и положил на дно окровавленный молоток. Затем вывернул карманы. Баллончик с перцем и права, которые он забрал у убитой им женщины, сунул в другой ящик. Задвинул его и свой кейс в самый темный угол. Разделся и сложил измазанную кровью и глиной одежду в мешок для мусора.

Он боялся разбудить Нину, а потому не рискнул пройти в спальню. Тихонько поднялся в комнату для гостей. Зашел в ванную и глянул в зеркало над раковиной. Он не закричал только потому, что горло перехватило от ужаса. Что та женщина сделала с ним? Лицо походило на кусок сырого мяса. Мужчина открыл кран, намочил полотенце и принялся умываться. Ногти девушки оставили глубокие борозды на скулах и щеках. Была даже одна глубокая ссадина на шее сзади. Руки выглядели не лучше. Гнев начал подниматься в душе, и он поспешно открыл воду и встал под душ.

А что, если кто-нибудь видел его на обратном пути? Он останавливался у светофоров; справа и слева были машины. Он смотрел на людей, и, вполне возможно, они тоже смотрели на него. Вдруг кто-то уже позвонил в полицию и сообщил номер его машины? Ужас туманил разум. «Они придут за мной». Он оперся руками о стену и попытался унять дрожь. «Они придут за мной». Мужчина прижался лбом к кафелю. Потом стукнулся о гладкую поверхность плитки, по которой текли струйки воды. «Они придут за мной. Что будет с Ниной? Кто позаботится о ней? Вдруг ей придется смотреть, как на меня наденут наручники и поведут прочь?» Он представил себе, как это будет, и скорчился от ужаса и унижения. Самое страшное — это унижение. Он не вынесет. Даже мысль об этом лишает его сил и способности рассуждать здраво. И тогда он сделал то, чему научился, пока просиживал долгие часы в больнице. Нина была тогда в критическом состоянии, и в сознании его сменялись мысли и картины одна страшнее другой. И он научился блокировать эти образы. Просто запретил себе видеть их. Трюк удался и теперь. Мрачные картины не рисовались больше его воображению, и мужчина смог прийти в себя.