|
Сам акт видения – могучее волевое усилие крохи, которой не больше недели от роду. «Нужно смотреть, чтобы видеть», – писал Николас Гильен в переводе Ильи Эренбурга. И младенец должен научиться «смотреть» – фокусировать взгляд на предмете и несколько секунд сохранять концентрацию внимания. Примерно месяц спустя он увидит свои руки и осознает, что может шевелить ими. Только представьте глубину прозрения малыша, когда он сумеет, удерживая взглядом собственную ручку и погремушку, после нескольких недель усилий наконец схватить игрушку, поднести ее к лицу и изучить с помощью рук, глаз и языка. Позже он сможет выпрямить позвоночник, сесть и увидеть свои ноги. А еще позже встанет на четвереньки и поймет, что способен, опираясь на ручки и ножки, ползать и исследовать окружающий мир. Проходит всего полгода, еще не произнесено ни единого слова, а какая огромная духовная работа уже проделана!
Ребенок креативен. Он ломает игрушки, но ему же по силам создать из нескольких камешков и палочек целый мир. Опасный мыслитель Ницше полагал: «Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения. Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит отрешившийся от него». Трехлетний мальчик 9 мая слышит разрывы ракет, но не видит фейерверка. «Что это тукает?» – спрашивает он. Мальчику объясняют, что это салют, просто его не видно. «Нет, – говорит он. – Это просто дядя ремонтирует здание. У него молоток стучит». Только вообразите себе этого великана и его молот!
Ребенок – существо с могучей волей. Чудовищна та энергия, которая заставляет росток пробивать асфальт. Чудовищна энергия, заставляющая девятимесячного ребенка вставать на ноги, удерживать равновесие в течение нескольких секунд, падать и снова подниматься. Такая сила и целеустремленность может вызвать в наблюдателе уважение, но гораздо чаще вызывает подсознательный страх. Ребенок – творец и созидатель, но одновременно – разрушитель и чудовище. Так малолетние хулиганы Том Сойер и Гек Финн сражаются с опасностями, перед которыми бессильны взрослые. В «Осквернителе праха» Фолкнера ребенок, старуха и негр – выброшенные на обочину жизни маргиналы, но они же и вершители справедливости. Силы ребенка столь велики, что зачастую действительно вызывают у взрослых страх. Рассказывает одна мама: «Увидела на лотке журнал "Счастливые родители". Не удержалась, спросила: "Это что, про спящих детей?"» В унисон ей отзывается отец, на сутки оставленный наедине с годовалой дочерью: «Хороший ребенок – спящий ребенок». Еще одна многодетная, а потому более опытная мама его поправляет: «Хороший ребенок – смеющийся ребенок, а спящий ребенок – ангел».
В этом что то есть. Спящий ребенок (любого возраста) действительно вызывает лишь умиление. Мы видим, насколько он беззащитен, мал, несовершенен, и испытываем стремление сделать все ради его счастья. Однако ребенок просыпается, и мы с удивлением обнаруживаем в себе совсем иные чувства: тревогу, раздражение, гнев. В его глазах мы читаем упрямство, самоуверенность и готовность противостоять нашим благим намерениям. Он ведет себя так, что мы понимаем: надо начинать воспитание немедленно, иначе «мы его потеряем». Перед вами отрывок из книги Леонида Пантелеева «Наша Маша»:
«…Были у меня сегодня с Машкой и огорчения. Да, как это ни странно на первый взгляд, а отношения с десятимесячной дочкой у меня довольно сложные. Иногда мелькнет в ее глазах бесенок, очень хорошо знакомый мне. |
