|
Вот как говорил св. Златоуст своим слушателям. «Я стану говорить теперь о деле справедливом, полезном, таком, которое сделает вам честь. К этому я уполномочен нищими города. Они требовали от меня не словами, не общими заявлениями, но самим своим печальным видом. Ибо когда я поспешал в это церковное собрание и проходил площадью и тесными переулками, то на улицах видел лежащими многих с искалеченными руками, с выколотыми глазами, покрытых неисцелимыми язвами; и я счел ужасной жестокостью с моей стороны не поговорить с вами о них; да и теперешнее время побуждает меня к тому же. Всегда нужно оказывать помощь бедным, но особенно теперь, в это холодное время года». Почти такими же словами заканчивает проповедь о милостыне Августин. «Подавайте бедным, — взывал он, — я прошу вас, я убеждаю, я предписываю вам, я повелеваю. Я не скрою, что я вынужден говорить с вами об этом деле. Когда я прихожу во храм и возвращаюсь, бедные просят меня, чтобы я поговорил с вами об их нуждах. Они увещевали меня поговорить с вами об этом, и если они увидят, что они ничего не получают от вас, то они подумают, что напрасно обращался я к вам. Они ждут от вас помощи. Я лично даю, сколько имею, но если бы я и больше имел, я не мог бы помочь им в должной мере. Я не в состоянии удовлетворить их нуждам, и потому я являюсь ходатаем от них перед вами». Все великие проповедники этих веков были неустанными проповедниками о милостыне. Как часто приходилось говорить Златоусту таким образом: «Вы пеняете мне, что я каждый день говорю вам об одном и том же — о милостыне. Это так, но все–таки я не перестану говорить об этом. Должен ли плохо усвояющий уроки ученик жаловаться на то, что учитель повторяет ему одно и то же? Вы стоите на полдороге, и чья в этом вина?» Такого же рода проповеди произносит св. Григорий Богослов. В одной из своих проповедей он раскрывает мысль, как переменчиво земное счастье, как легко из богатого сделаться бедняком, и этим хочет расположить сердца слушателей к благотворению. «Кто на море, — говорит проповедник, — тот всегда должен опасаться кораблекрушения. Поэтому, коль скоро ты счастливо плывешь, пользуясь попутным ветром, протягивай руку тому, кто потерпел крушение. Пока ты богат и здоров, подай помощь несчастному. Ни в чем так не может человек уподобляться Богу, как в милосердии. Будь богом для несчастного, подражая милосердию Бога». Воззвания пастырей не оставались без ответа. Григорий Богослов рассказывает, что когда Василий Великий побуждал каппадокийцев своим сильным словом оказать помощь голодающим, то слово его увенчалось великим успехом. «Он, Василий, своими поучениями отверз житницы богатых и, как второй Иосиф, доставил бедным и хлеб, и прочие съестные припасы». Амвросий Медиоланский, Лев Великий, позднее Григорий Великий также неутомимо побуждали христиан напитать голодных, одеть нагих.
В то время как одни не имели ни пищи, ни одежды, другие довели свою роскошь до крайних пределов, а на милостыню были скупы. Таких лиц было немало в Константинополе, и их с силой обличает св. Златоуст. «Мне очень стыдно, — говорил он, — если я вижу многих богатых, которые ездят в раззолоченной сбруе, сопровождаемые рабами, одетыми в парчу, которые спят на серебряных ложах, но которые являются беднее самых бедных, когда от них попросят чтолибо на неимущих». Видя множество бедных и нищих в Антиохии, тот же проповедник указывал, как ему казалось, верное средство обеспечить положение неимущих; он предлагал следующее: «Думаю, — говорил он, — что, по Божией милости, христиан в Антиохии не менее 100 тысяч. Если бы каждый из вас уделял на бедных по одному хлебу ежедневно, то все имели бы пищу с избытком, а если бы каждый дал по одному оболу в день, то у нас совсем не было бы нищих». Иногда человеколюбивому Златоусту рисовался другой идеал жизни, идеал еще более возвышенный; ему казалось возможным устроить так жизнь в Константинополе, как жили первые христиане в Иерусалиме, у которых все было общее, или как жили в его время монахи в пустыне, которые не имели личной собственности, а лишь общинную. |
