– Будь по вашему! – не стал я искушать судьбу, отпрыгивая нафиг с дороги шести крайне разозленных женщин.

Они были злы, в прыщах, пятнах, с измененным цветом кожи… но такими были уже достаточно давно, да и временно это всё, чего уж там. А вот лысыми…

Лысыми мы все стали очень недавно.

Расправа над оставшимися монстрами была предельно жестокой, но очень короткой, не так уж и много их оставалось, да еще и покоцанных заклинаниями Саяки. Хуже всего пришлось горничной, которая, собрав всех на этаже своими воплями, присоединилась к бою последней. Её, отчаянно визжащую, Саяка подняла на руках, а затем смачно хряснула о собственное колено, выбивая из бедняжки остатки очков здоровья.

Я не мешал. Сидел себе тихо, потирал лысину, гладил полностью лишенного шерсти Виталика, посматривающего на меня с видом побитого щенка, утешительно теребил ему рога, да бросал на девушек «жары души», в которых они практически не нуждались. После того, как все жители третьего этажа оказались повержены, разные пятна, прыщи и прочая гадость с нас пропала, а вот волосы… они не вернулись. Мы все стали голыми как коленка!

Вот тебе и «блеск одиноких холмов» …

Тяжело дышащие девушки, оглядывая зал, в котором только что вынесли всё живое, очень старались друг на друга не смотреть. Но у них не получалось. И это было страшно.

– М мач, – утробно булькнуло зловещее лысое существо с перекошенным от ярости лицом, в котором я лишь по двум копьям опознал Тами, – Вперед! На следующий этаж! Или мы за себя не отвечаем!!

Интерлюдия

Высоко над миром Фиол в пустоте космоса плавал солидных размеров остров, состоящий из застывшей черной лавы. На нем было несколько слегка активных вулканов, изящный небольшой дворец, также черного цвета, а еще проплешина в самом центре, заполненная изумрудного цвета травой. На этой самой траве стояло здание из белоснежного мрамора, напоминающее нечто среднее между огромной беседкой и комнатой отдыха. В нем, в этом самом здании, сейчас присутствовала одна персона, которая была, как это говорится… на бровях.

Это была невыразимо прекрасная жгучая брюнетка, развалившаяся на одном из изящных стульев гигантской беседки. Правда, потрясающая красота девушки могла быть определена только по её достойному всяческого восхищения лицу, ибо её тело было скрыто мешковатыми штанами, глухой черной майкой с высоким воротником, курткой из толстой черной кожи с заклепками, а на ногах у неё красовались здоровенные ботинки на высокой платформе.

И да, она была пьяна. Сильно пьяна. Но не только.

…еще она была богиней. Темной, разумеется, потому как иных вакансий бывшие Князья Тьмы не заполняли, но им это особо и не нужно было, разумеется.

Был бы в этом месте гипотетический свидетель, гипотетически немного знающий саму Сатарис и её жизнь в последнее время, то он бы не удержался от гипотетического вопроса – что было первым, курица или яйцо? То есть пьянка или Возвышение?

Потому как прекрасный лик бывшей Князя Тьмы был мрачным как самая вредная и подлая туча мира Фиол. Впрочем, гипотетический свидетель бы ошибся в корне своих предположений – Сатарис была пьяна до Возвышения, во время Возвышения, и вот, сейчас тоже догонялась. По правде сказать, она еще не совсем поверила в то, что случилось, а так как мозги напрягать было лень, то просто продолжила пить.

Почему? Зачем? Кто виноват?

На последний вопрос ответ прост, понятен и уже настолько стал естественным, что это даже не пугало, а воспринималось как регулярное стихийное бедствие.