— Не хватило.

Петренко прижал ее к себе, чувствуя, как в нем нарастает желание заняться любовью прямо здесь, в ванной комнате. Роза вздохнула, привычно откидывая голову назад. Ее профессия требовала в нужное время изображать если не страсть, то, по крайней мере, желание. Сегодняшний мужчина не был ей противен, как это часто бывало в работе «ночной бабочки». Он щедро с ней расплатился, почему бы не доставить ему удовольствие еще раз.

— Закрой дверь, — шепнула танцовщица.

Подчиняясь мужским рукам, она нагнулась, опираясь ладонями о край ванны. Узкие трусики, состоящие в основном из шнурков, соскользнули вниз. Роза стонала, изгибаясь всем своим крупным красивым телом, и отрывисто шептала какие-то слова. Вытатуированная крошечная роза на левой ягодице шевелилась в такт движения бедер. Может, ей действительно было хорошо, а может, продолжалась щедро оплаченная игра…

Петренко посмотрел на часы. Человек, который должен был приехать, опаздывал. Полковник сидел на обломке огромного камня. Рядом тянулась полуразрушенная крепостная стена, из глубоких трещин поднималась жесткая кустарниковая поросль. Массивная четырехугольная башня с узкими бойницами поднималась прямо из скалы, нависая над засыпанным рвом. Часть крепости, возле ханского дворца, была отреставрирована. Здесь же, в западной половине, сооружения остались такими, какими сохранились за семь веков своего существования.

Петренко поднялся и не спеша зашагал вдоль стены. Ветер из пустыни гудел в бойницах старой башни, поднимая столб глинистой пыли. Сухой шар перекати-поля скакал по уступам стены. На гребне он замер на секунду, потом рывком перевалил через камень и понесся мимо Петренко в сторону города.

— Чего тебе там делать? — пробормотал он. — Скакал бы себе в пустыню.

Полковник ждал человека, который брался свести его и Амелина с Амиром Довлатовым. Человека звали Эльшан. Он торговал наркотиками, но был куда круче невезучего Керима Шатоева и принадлежал к местной наркомафии. Если Эльшан согласится доставить их к Довлатову, то уже сегодня вечером они покинут отель и больше в город не вернутся.

Эльшан опоздал почти на час. Он приехал на потрепанном джипе, сам сидел за рулем и без сопровождающих. Высокий, сутулый, с массивной выступающей вперед челюстью, он больше походил на европейца, чем на представителя коренной национальности республики. Защитная полувоенная куртка и толстая золотая цепочка.

Цена была названа. Тысяча двести долларов. Довольно высокая, по здешним меркам, но вполне приемлемая, если учитывать риск. Петренко кивком головы выразил согласие и спросил, будет ли готов Эльшан к шести часам вечера. Тот тоже кивнул, в свою очередь, и потребовал аванс.

— Пятьдесят процентов!

Петренко отсчитал шестьсот долларов. Риск начинался уже с этой минуты. Спрятав деньги, Эльшан мог спокойно достать пистолет и пристрелить русского прямо здесь на месте. Даже если поблизости оказался бы случайный свидетель, он не рискнул бы дать показания. Наркомафия в здешних краях была слишком сильна, чтобы опасаться таких мелочей, как свидетели.

Эльшан свернул банкноты и сунул в карман.

— Куда подъехать? — спросил он.

— К центральному универмагу. Мы будем ждать вас возле табачного киоска. Это с левой стороны.

— Знаю.

Эльшан кивнул и открыл дверцу джипа. Петренко шагал по направлению к городу. Вся встреча заняла не больше пяти минут.

Наголо бритый туркмен, замотанный до глаз шарфом, с десантным автоматом АКСУ, показал напарнику пальцем на Эльшана.

— Сеид, я начну с него. Твой — русский…

Человек, которого звали Сеид, вооруженный обрезом пятизарядного охотничьего ружья, осторожно сдвинул флажок предохранителя. Он был одет в затертую замшевую куртку.