У него уже начала кружиться голова от собственной дерзости. Он достал из кармана монетку.

Орел — новый костюм; решка — Небесный Зал.

Решка.

Небесный Зал на пятнадцатом этаже был пуст, не считая нескольких женщин, болтавших за кофе с пирожными, так что можно было сесть за столик у окна. Он заказал плотный обед из самых дорогих блюд, увенчав его кофе-эспрессо и баклавой. Потом протянул официантке кредитную карточку и дал ей на чай полдоллара.

Смакуя вторую чашку кофе, он принялся за «Ярмарку тщеславия». К собственному удивлению, он обнаружил, что книга ему нравится. Официантка принесла ему карточку и чек.

«Небесный» был на самом верхнем этаже «Андервуда», так что отсюда шел только один эскалатор — «спуск». Спускаясь, он продолжал читать «Ярмарку тщеславия». Он мог читать везде — в ресторане, в подземке, даже когда шел по улице… На площадках он переходил от одного эскалатора к другому, не отрывая глаз от книги. Когда он сойдет с эскалатора в вестибюле первого этажа, то окажется в двух шагах от турникетов подземки.

Он дочитал шестую главу до середины (точнее, до пятьдесят девятой страницы), когда почувствовал — что-то не так.

Сколько же времени этот дурацкий эскалатор будет тащиться до низа?!

Он остановился на следующей площадке, но не обнаружил номера этажа — вообще никаких надписей, а тем более дверей. Значит, это — пролет между этажами. Тогда он спустился на площадку ниже — но и там встретил все то же озадачивающее отсутствие указателей.

Зато здесь был фонтанчик с водой, и он вволю напился.

«Наверно, я заехал в подвал, — подумал он. — Сомнительно, правда, чтобы забота о грузчиках и мусорщиках доходила до снабжения их эскалаторами…»

Он постоял на площадке, глядя, как ступени плавно подкатываются ему под ноги и, приближаясь, оседают и исчезают под полом. Он стоял довольно долго, но никто больше не спускался.

Может, магазин уже закрылся?

Часов у него не было, и он уже потерял всякое представление о времени. В конце концов он решил, что, видимо, зачитался (молодец Теккерей!) и просто-напросто остановился на одном из верхних этажей — на восьмом, например, — и прочел пятьдесят девять страниц, не замечая, что стоит на месте. Это было вполне возможно: читая, он обычно полностью отключался от окружающего.

Стало быть, он все еще выше первого этажа. Тогда отсутствие дверей можно объяснить странностями планировки, а отсутствие указателей — беспечностью администрации.

Он запихнул «Ярмарку тщеславия» в пакет с покупками и ступил на эскалатор. Не без некоторого сопротивления, надо признать. На каждой площадке он громко называл номер. Когда сказал «восемь» — забеспокоился; к «пятнадцати» — отчаялся.

Оставалась еще одна возможность: этаж от этажа отделял не один, а два марша эскалаторов. С этой надеждой он отсчитал еще пятнадцать площадок.

Все то же самое.

Как во сне, продолжал он спуск — будто надеялся опровергнуть кажущуюся бесконечность эскалаторов. Когда он остановился на сорок пятой площадке, ему стало страшно.

Он поставил сумку с покупками на голый цементный пол. Оказывается, его рука устала и болела, нагруженная двадцатью с лишним фунтами продуктов и книг.

Он отверг искушение считать происходящее сном. Ведь сон — это реальность для спящего, и он не желал сдаваться перед нею, равно как и перед реальностью яви. Кроме того, он не спал; в этом-то он был уверен.

Проверив пульс — не меньше восьмидесяти, — он проехал еще пару эскалаторов, продолжая считать.