— Нет, — слабым голосом ответила Тамара. — Леонид дал мне тысячу долларов сегодня утром. Значит, получил их от Валеры вчера. А сфотографировал меня тоже вчера… вчера поздно вечером.

— А днем поспешил к приятелю отрабатывать денежки. За штуку баксов там наверняка поболе, чем одно фото, — деловито прокомментировала Люська. — Галеев заказал твои фото, и Леонид моментально с тобою помирился. Из-за денег!

— Но он отдал эти деньги Тамаре, — вмешалась Надежда Дмитриевна. — Нет, Люся, он помирился не из-за денег. Он любит тебя, Тамара. Любил. Я знаю это.

Тамара с благодарностью и удивлением посмотрела на мать. Куда делись капризный раздраженный тон, привычные упреки? Мама словно выздоровела в единый миг и из обузы превратилась в опору. Да, она по-прежнему не в силах двигаться, однако голос звучит твердо, а лицо выражает искреннее сочувствие без тени упрека. Без желания напомнить: "А ведь я предупреждала, что этот тип не доведет тебя до добра!"

— Мамочка, — прошептала Тамара, прижавшись к матери.

Надежда Дмитриевна осторожно прикоснулась губами к ее виску и тоже шепотом, как будто опасаясь кого-то разбудить, обратилась к Люське:

— Тамара рассказала нам всю правду, Люся. Но правда не всегда выглядит правдоподобно.

— Может, все еще обойдется? — задумчиво пробормотала Люська. — Зачем милиции лишние хлопоты? Самоубийство гораздо спокойнее. Как тебе показалось, Тамарка, этот милиционер… капитан Корягин, да? Он расспрашивал тебя именно про самоубийство или намекал на что-то другое?

— Да, постарайся вспомнить, девочка. Это важно.

Тамара жалобно вздохнула, не в силах понять, чего же от нее добиваются. Голова раскалывалась, сердце щемило чувство невосполнимой утраты. Леонид мертв. Навсегда. Он покончил с собой, совершив страшнейший из грехов. Хотелось сжаться в комочек и исчезнуть, спрятаться, умереть. Люська предположила, что роковой укол сделала Тамара. Это было бы счастье! Весь грех был бы тогда на ней. Он и сейчас на ней. Она довела Леонида до смерти. Она сказала по телефону: "Ты продал меня и предал". А ведь это не так, мама только что объяснила! Тамара нанесла Леониду жестокую незаслуженную обиду, и его артистическая натура не выдержала. Ленка всегда говорила, он не умеет терпеть боль. Ленка… знает ли она о том, что случилось? Как жутко будет для нее услышать равнодушный чужой голос: "Ваш брат погиб". Она любит его по-настоящему, любит, как мало кто на свете! Тамара по слабости натуры опять поступила неправильно. Следовало поехать к Ленке хоть немного смягчить предстоящий ей удар, а не бросаться за утешением к маме и подруге.

— Ленка, — вырвалось у Тамары.

— Ленка сделала укол? — заинтересовалась Люська.

— Я должна поехать к ней. Я должна сказать ей. Сейчас.

— Можно позвонить, — предложила Надежда Дмитриевна. — Могу я, Тамара, хочешь?

— Нет, — испугалась Тамара. — По телефону невозможно. Я должна сама.

— Будешь дурой, если поедешь, — рассудительно сообщила Люська. — Ленка неплохо к тебе относится, но брата любит в сто раз больше. Она распсихуется и начнет кричать, что ты его погубила. Тебе это надо?

— Не надо, но ведь это правда, — тихо ответила Тамара. — Ты побудешь пока с мамой, Люська, хорошо? Я постараюсь побыстрее.

Надежда Дмитриевна словно собиралась остановить дочь, но вместо этого спокойно произнесла:

— Я вполне могу оставаться одна, девочки. За час-другой ничего со мной не случится.