— Точно! — обрадовалась Лена. — Дима, ты у меня умница. Не зря Федьку сюда тянет. Вчера был, теперь сегодня. Наверняка он и есть убийца. Сейчас мы его прижучим. На ловца и зверь бежит.

Дима просиял от похвалы. Ленка тоже сияла, от недавней депрессии не осталось и следа. Тамара нашла для себя объяснение столь странным перепадам настроения. Разумеется, Лазаренко неправ в том, что Лена, получив в руки аппарат, сразу решила утаить его от следствия, поскольку знала, что там хранятся неприятные ей сведения. Знай она это, не расстроилась бы так сильно, обнаружив только что два загадочных звонка. Звонил кто-то ей дорогой и близкий, но имеющий мотив для убийства. Человек, в чью виновность она вполне могла поверить, хотя страшно не хотела этого. Так не хотела, что готова была подтасовать факты, лишь бы убедить себя, что виновен кто-то другой. Федя или Катюша — безразлично. В данный момент чаша весов склонилась к Ларину, и это Лену устраивало. Все, что угодно, лишь бы не… кто? У Тамары не было номера ни Димы, ни Никиты… и городской базы данных, как у Лазаренко, тоже. Оставалось теряться в догадках.

Вскоре появился Федор.

— Ах, девочки, как я вас понимаю, — вздохнул он, попытавшись выразить лицом приличествующую случаю скорбь. — Хочется уединиться и рыдать. Я так страдал на этих многолюдных поминках! Особенно тяжело, поскольку я всегда выделяюсь из общего ряда, и меня никогда не оставляют в покое. Нет, не потому, что я такой особенный, я самый обычный парень, которому повезло. Ведь талант — тоже везение, правда? Бог дает его не за особые заслуги, просто дарит. Некоторых это восхищает, другие завидуют, но все они ищут моего внимания, не давая побыть наедине с собой.

Как обычно в присутствии Ларина, Тамаре стало неловко. Воспринимать его излияния всерьез она не могла, однако уверенности, что это игра, у нее тоже не было. В любом случае, Леонид относился к Федору хорошо, значит, Тамаре следовало вести себя соответственно.

— Выпейте с нами, Федя.

— Не могу — я за рулем.

— Как дела с выставкой?

— Неплохо. Откроется послезавтра. А рекламу в газетах напечатали уже сегодня.

Тамара удивленно взглянула на собеседника. Столь немногословные ответы были не в его стиле, да и взгляд Федора показался непривычно суровым.

— Федя… — вопросительно произнесла она, не в силах сформулировать чего-то конкретного.

Этого хватило.

— Вы знаете Юлию Чернову? — мрачно осведомился Ларин. — Конечно, да. Она уверяет, Леонид не покончил с собой — его убили. Якобы ей сказали об этом вы, Тамара. И подтвердил тот мужчина… строительный босс, которого вы привезли на похороны. Это правда?

— Да. По крайней мере, так считает милиция.

— И кого они подозревают?

— Меня, Федя.

— Придурки, — выругался Ларин. — Идиоты! Зачем вам его убивать?

— Из ревности к Катюше.

Тамара говорила тихо и спокойно, будто не о себе. Федор вдруг сделал странный и немного трогательный жест — он протянул руку и осторожно провел вдоль Тамариного плеча, будто собирался погладить, но в последний момент не решился.

— Вы читали в детстве "Бемби"? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Конечно, — изумленно кивнула Тамара.

— Помните, мать-олениха сказала: "Это филин убил мышь". "Мы тоже убьем мышь?" — огорчился Бемби. "Нет, мы никогда не убьем мышь. Мы, олени, никого не убиваем".