Изменить размер шрифта - +
Спящий принц был заперт в себе, война крови продолжалась. А наша прародительница сдалась Аурелии за свое преступление. Во имя нее – во имя Нэхт – мы живем изгоями, нас стыдятся, чтобы мы не забывали, что сотворила наша кровь. И с каждым поколением грехов в нас становится все больше.

Она закончила рассказ. За ее словами последовала звенящая тишина, и мне казалось, что стены сдвигаются вокруг меня. Я вдруг поняла с ужасом, что я под землей, под тоннами камней и земли. Если потолок обвалится, то это место станет нашей гробницей, и никто об этом не узнает. Мне нужно было небо, нужен был воздух. Нужен был звук.

- Королева все это знала, да? – спросила Твайла. – Потому она решила сделать меня ядовитой. Из-за этого. Из-за нашего прошлого. Она насмехалась над нами. Над ними. Сделала наследницу убийцы палачом для предателей.

Амара кивнула.

- Хелевиса любила рассказы об алхимии и истории. Это был намек для тех, кто не поклонялся ей. Открыто сделать тебя отравительницей, учитывая твое происхождение. Может, она надеялась приманить их через тебя.

Они снова замолкли. Гул вдали напомнил мне, что где-то над нами идет сражение.

- Потому ему нужна Твайла? – спросила я. – Потому что он знает, что ее предки пытались убить его? Он хочет отомстить.

Амара посмотрела на меня, а потом повернулась к дочери.

- И потому что она может сделать это снова, - сказала она.

Твайла уставилась на мать.

- Что ты…? – но она не договорила. Вместо этого она рассмеялась. Я повернулась к Амаре, а та тряхнула головой и посмотрела на дочь. Твайла подняла голову к потолку и смеялась, звук эхом отражался от костей. – И мне не сбежать, да? Я отвергла две судьбы. Я пыталась спрятаться за юбками королевы, а потом бежала из королевства, но не укрылась от этого. Все по-прежнему. И я не могу сбежать от этого.

- Твайла… - сказала Амара.

- Мне говорили, что яд в моей коже, - Твайла посмотрела на меня, ее тон стал задумчивым, взгляд – далеким, она вспоминала. – Мне давали зелье каждый месяц и говорили, что это яд. Что от этого мое прикосновение ядовито. И я убивала предателей, коснувшись их руками. Конечно, это была не я. Они были отравлены до того, как я приближалась к ним. Твой брат доказал, что это ложь, когда он… - она замолчала, ее лицо просветлело. – Но правда была в другом. Не кожа, а моя кровь – яд. Моя кровь, - ее смех утих, и зазвенела тишина. – И я казню его ядом, - сказала Твайла. – Хотелось бы даже, чтобы королева увидела это. Думаю, ей понравилось бы.

- Не только твоя кровь, - быстро сказала Амара. – Твоя кровь – часть яда. Но не весь яд.

- Какой яд сработает на нем?

Я издала удивленный звук. От понимания.

- Похоже, я знаю, - сказала я. – Сайлас делал зелье – основу, которую используют все алхимики. В нем переставлены составляющие зелья, что усыпило Аурека. Его дети использовали остатки яда, чтобы разделить его. Они верили, что если его перевернуть, то они смогут его разбудить. Клин клином вышибают. Так в медицине, так и в алхимии, - я замолчала, приводя мысли в порядок. – Если мы развернем измененное зелье, то получим оригинал, которым его отравили.

- И нужно будет добавить мою кровь, - сказала Твайла, ее голос все еще был отстраненным.

Как тогда, когда Сайлас добавил свою кровь в Опус Магнум. Кровь Твайлы тоже вступит в реакцию, но не алхимическую. Убийственную.

- Мы сможем отравить его, - сказала я. – Добавить силы яду, что уже в нем.

- Ты можешь его сделать? – спросила Твайла, вдруг став решительной, как ястреб.

Я попыталась вспомнить увиденное.

- Думаю, да.

- Думаю, у Сестер есть план на такой случай с ядом, - сказала Амара.

- Нет, - покачала головой Твайла. – Я хочу, чтобы со мной работала Эррин.

Быстрый переход