Такое же существо, как те двое, за моей спиной, но крупнее, метра полтора ростом. Человекоподобное, но с собачьей головой и покрыто серой шерстью, а на руках — длинные когти.

Существо негромко прорычало и шагнуло ко мне.

Я бросился на кухню. Окно… Третий этаж, но это всё же шанс.

Ногу пронзила боль, и я упал. Удар перевернул меня на спину, и надо мной нависла оскаленная пасть… и ещё двое монстров с окровавленными пастями.

Это абсурд. Этого не может быть. Это невозможно.

Я не хочу!

Пора проснуться/Пора видеть сон

Два сливающихся голоса… Или один? Или вовсе не голос?

Кто ты?/О чём ты грезишь?

Слова звучали… нет, были во мне, пробуждая некое… Понимание.

Прими роль/Надень маску

Я потянулся внутрь себя, хватая нечто и вытаскивая это наружу. Чувство экзальтированного освобождения захлестнуло меня целиком, смывая боль и страх.

Узри истину/Узри ложь

Мир треснул, разлетаясь на крошечные осколки — чтобы собраться вновь.

Проснись и спи вновь

Я стоял на ногах. Один из псоглавцев лежал на полу, истекая кровью из рассечённой шеи; лёгкое движение кисти, и алые капли слетели с серебряного клинка.

Двое оставшихся псоглавцев бросились на меня.

В морду одного из них ударил поток огня с факела в моей левой руке. Второго встретил клинок, в то время как я сам сделал шаг в сторону, пропуская выброшенную вперёд когтистую руку мимо.

Рука упала на пол, а затем и тело, добавив ещё крови к разрастающейся луже. Ещё один взмах клинка, и третий труп присоединился ко второму.

Я опустил взгляд на себя.

Тёмно-синий камзол, старомодные — очень старомодные — кожаные сапоги и штаны. За спиной — зелёный плащ, на голове — широкополая синяя шляпа с пером.

На которой… Корона?

Факел, который только что был в моей левой руке, куда-то исчез, и что ещё более странно, меня это не удивляло. Единственной эмоцией была спокойная печаль.

А ещё — усталость.

Я глянул в зеркало на стене в прихожей. Там отражался я… И не совсем я. В этой одежде я выглядел, словно…

— Какой-то Прекрасный Принц — устало вздохнул я, бессильно опускаясь на стул. Усталость нахлынывала приливной волной; даже собственные руки казались неподъёмной тяжестью.

Глаза закрылись сами собой, и последнее, что я увидел — призрачную фигуру в старомодной одежде, отсалютовавшую мне шпагой, прежде чем исчезнуть.

Я вскочил с постели, судорожно глотая воздух. Что…

Моя нога… Цела, никаких ран.

Сестра!..

Мимоходом бросив взгляд на часы — двенадцать дня — я рывком открыл дверь своей спальни.

В зале не было никаких признаков борьбы или крови.

Как и никаких признаков двери в комнату сестры.

Квартира была моя — и не моя. Сходства и отличия, сходства и отличия… Отсутствие каких-либо признаков того, что в квартире со мной проживал кто-то ещё, было лишь одним из них.

Например, в квартире отсутствовали розетки, а у электроприборов отсутствовали провода питания — при этом всё, кроме телевизора, работало.

Счета и зарплатная ведомость, найденные среди документов, тоже отличались от привычных.

Зарплатная ведомость от некоей «Гильдии Опор» — ? — была недельной, и зарплата начислялась не в рублях, долларах, или на худой конец в евро, а в неких «Е.З.». Счета тоже вызывали вопросы: «Починка снаряжения»? «Побочный ущерб»?

Больше всего меня беспокоило отсутствие сестры, но другие вопросы тоже требовали ответов. Попробую в чём-то разобраться…

В смартфоне телефон сестры отсутствовал.