Он плавно уехал в стену, под спасительную панель.
Светловолосая повернулась.
– Ну, Дакар? Чего молчишь?
– Кажется, я тут многоженец, – в полном ошеломлении пробормотал он и приподнялся. – Или рабовладелец? Но рабы не молчат, а эта девушка ни слова не промолвила, ни звука… Почему?
– Поговорить захотел? Так куклы не очень разговорчивы! Для разговоров есть кое-кто другой! Но не только для разговоров…
Она ткнула пальцем в грудь, что-то дернула, повела плечами, заставив легкое одеяние соскользнуть на пол. Стремительный прыжок, и он почувствовал, как его опрокидывают на диван, вжимают в мягкую ткань обивки, стискивают ребра коленями. Он попытался сопротивляться, но она была удивительно сильной для женщины. Еще – теплой, нежной и желанной, с телом, знакомым Дакару до самых потаенных мест…
«Прости, – подумал он, вспомнив о жене, – прости!» Потом шепнул:
– Ты сумасшедшая… точно, сумасшедшая! Ты кто, валькирия? И как тебя зовут?
– Ты позабыл меня, Дакар? Ну, сейчас напомню… Я же Эри, твоя Эри, Свободный Охотник! И я тебя поймала!
– Я не Дакар, – пробормотал он, целуя ее губы. – Я Павел… Павел!
Глава 4
Крит
Альтернатива Метаморфозе – стагнация и смерть.
«Меморандум» Поля Брессона,
Доктрина Вторая, Пункт Второй
Гуляю!
Когда у человека есть пять сотен, а в перспективе – выгодный контракт, можно и погулять. Правда, монеты еще не в моем обруче, но для веселья и гульбы хватит прежних накоплений. Веселюсь я скромно, так как деньгами швыряться не привык; все, что мне нужно, – посидеть с парой приятелей в Тоннеле, поговорить и оттопыриться, свернуть кому-нибудь челюсть, ну и, само собой, наведаться в Колонны Развлечений. Не вниз, где пляски и всякие зрелища для недоумков, а к одалискам, на самый верх.
После той грудастой блондинки, которую я сплавил диггерам, дома я их больше не держу. Надоедает с одной и той же, да и места нет. Криоблок большой, но оборудован под биота, а при моих занятиях Пекси гораздо полезнее, чем десять кукол для постели. Кукол я найду, притом с гарантией, что новая будет получше старой, а с Пекси все наоборот. Мы с ним привыкли друг к другу, и, хоть считается он тварью неразумной, я его отлично понимаю. Не звуки, конечно, а движения – как он дергает крыльями, когда устал, или вытягивает хоботок, ежели пришла пора кормиться. С биотом из общественной конюшни такой контакт не установишь, а с одалиской – нет проблем. Была бы монета, и никаких тебе сюрпризов.
Живу я в Алом секторе, в той части леса, что поближе к Центру, так что Пекси пришлось потрудиться, пока мы добрались домой. Я скормил ему банку нектара, оставил в рабочей зоне патмента и завалился спать. Первую четверть проспал (все же лазать по стенам – дело утомительное!), после принял душ, привел броню в порядок, сменил батарею в нагрудном щитке и решил, что загляну в Колонны, а пировать отправлюсь к Африке, в Тоннель. Надел хламиду попросторнее, нацепил браслет, сунул нож за голенище, потом пошел будить шмеля.
Он дрых у шлюза. Манера у него такая: если утомлен, то тычется под стенкой, где криоблок, и подергивает крыльями, если раздражен, выписывает по полу восьмерки, а если лезет к шлюзу, значит, собирается в полет. Это совпадало с моими планами, и, растолкав Пекси, я навьючил на него седло. Потом раскрыл диафрагму шлюза.
За шлюз приходится платить отдельно, как за нестандартное устройство в патменте. |