Лейк повернулась к человеку, о котором шла речь, — одному тех обров, которые еще отваживались заходить в «Странник» с тех пор, как два месяца назад он стал центром новой территории. Монтана и запад Северной Дакоты больше не принадлежали Стае Стоун Ривер. «Странник» и земли, окружавшие его на добрые двести миль по обе стороны, принадлежали теперь еще совсем зеленой Стае Сидэр Ридж, с любезного разрешения Каллума.

Короче говоря, новая территория принадлежала мне.

Одно из моих «я» — человеческое — все еще верило в то, что это все — игра словами и что альфой я была только по названию, потому что без этого обры не воспринимали саму идею Стаи. Но другое мое «я» — то, которое каждую секунду знало, где находятся мои волки, — это «я» признавало, что в моем титуле имелся смысл.

Правда, устроено у меня все было по-другому, не так, как в стае Каллума. Между волками Сидэр Ридж и мной существовала постоянная связь, но пока нам не угрожали, я эту связь не контролировала и не пользовалась ею, чтобы контролировать кого-нибудь еще. Моя жизнь не проходила в оглядке на Каллума как на патриарха только для того, чтобы стать его партнером на ночь. Если были проблемы, я их решала. Если во мне нуждались, я приходила, но в человеческой жизни волки моей Стаи могли выбирать, когда следовать за мной, а когда — нет. Большую часть времени активных притязаний на лидерство я не проявляла. Да и Лейк никогда бы не позволила мне впасть в заблуждение, что именно я тут самая главная. Она, как это было всегда, командовала мной, что уж говорить о ее папаше и Кили.

Никто из взрослых не радовался нашим приключениям в Горном Ручье. Родители примчались в хижину сразу после разборок с Сенатом, и не стоит говорить, что мы с Лейк не так стойко держались против Эли и Митча, как против всего высшего эшелона оборотней. Большую часть лета я провела под домашним арестом, но с приближением нового учебного года Эли и Митч понемногу отстали от нас, потому что вмешивайся или не вмешивайся, альфа или не альфа, но мое кислое настроение имело тенденцию распространяться на остальных, а стая свихнувшихся малолетних оборотней никому не была по душе.

— Хочешь еще пива? — спросила меня Кили.

Я пожала плечами:

— Хочу.

Человек, который безуспешно просил подлить ему кофе, оглянулся, чтобы посмотреть на меня, но я всего лишь подняла бровь, и он моментально отвел взгляд в сторону.

В «Страннике» сейчас постоянно проживали семнадцать оборотней — Лейк, Митч, Кети, Алекс, Девон и двенадцать детей, которых мы спасли в Горном Ручье. Некоторые, в основном подростки, решили уйти куда-нибудь в другое место. Я не возражала. Двое, на которых напали совсем недавно, вернулись домой — они понимали, что местная Стая будет относиться к ним как к очень важным персонам, завернувшим в город с визитом, и не попытается претендовать на них. До следующего раза. Еще двое или трое, которым уже исполнилось по восемнадцать лет (хотя, возможно, они сказали это только для того, чтобы убедить Эли — они больше не нуждаются в дополнительном присмотре), изображали из себя периферийных, хотя мое собственное чувство Стаи — чувство альфы, я бы так его назвала, — говорило мне, что очень скоро они вернутся домой.

Ты сегодня тихая.

При звуках голоса Чейза, прозвучавшего в голове, уголки моих губ медленно полезли вверх. Бывали моменты, когда мое чувство Стаи затихало, и я подолгу вспоминала, как это было тогда, когда мы двое были единственными людьми у меня в голове.

Единственными людьми во всем мире.

Можно было не спрашивать меня — я все равно знала, что Чейз где-то рядом. Это все равно как если бы я поздно ночью незаметно вылезла из окна и пошла на цыпочках в лес и все равно встретила бы там его.