|
Он совершил поступок так, как всегда хотел совершить - свободно, а не из верности людям. В этот последний момент Юргенс обрел свободу, которую так долго искал. Лансинг медленно поднялся на ноги. Он отвязал конец спасшей его веревки от валуна и начал аккуратно его сматывать. Наверное, в этом не было необходимости, он мог просто бросить ее там, где она лежала. Но ему нужно было чем-то себя занять. Смотав веревку, он положил ее на песок и посмотрел по сторонам - не видно ли игроков в карты? Их не было, как не было и никаких признаков того, что они здесь побывали. Об этом - потом, сказал он себе. Сейчас нет времени об этом думать. У него есть задание, и он должен выполнить его как можно скорее. Нужно вернуться к поющей башне. Туда, где осталась Мэри и погруженная в забытье транса Сандра. Глава 25 Он медленно шел назад, по следам, которые они с Юргенсом оставили, двигаясь в противоположном направлении. Местами их следы уже занес песок, но пока Лансингу удавалось находить их. Он все еще слышал за спиной утихающий грохот Водопада Черноты - Хаоса. И что это было, этот Хаос? - спрашивал он себя. Особого значения это теперь не имело. Имело значение только возвращение к Мэри. Надвинулась ночь, на небо выползла луна, засверкали первые звезды. Он упрямо шел на юг. Теперь должно быть легче, повторял про себя Лансинг. Теперь он идет под уклон. Хотя почему-то легче идти не было. Он упал и остался лежать на песке, не в силах заставить себя подняться. Потом перекатился на спину, нащупал флягу. И пока он ее искал, внезапно провалился в тягучую трясину сна. Он проснулся, освещенный ослепительным солнцем, и в первую секунду не мог вспомнить, где находится. Он приподнялся на локте, огляделся по сторонам - вокруг ничего не было видно, кроме слепящего глаза песка, отражавшего лучи солнца. Лансинг протер глаза кулаком - теперь он вспомнил, где он и что должен делать. Он вскочил на ноги, встряхнулся. Потом, покачнувшись - он еще не проснулся полностью - вытащил флягу, отвинтил крышку и сделал несколько глотков невкусной теплой воды. Спрятав флягу на место, он двинулся в путь, который они с Юргенсом проложили в обратном направлении. Сунув руку в рюкзак, Лансинг наугад вытащил что-то из еды и принялся жевать, не останавливаясь. Нельзя было терять ни минуты. Ноги, затекшие за ночь, болели, не хотели работать, предчувствуя изнурительный дневной переход. Но он заставлял их делать шаг за шагом, и постепенно мышцы разогрелись. Горло пересохло, но он экономил воду - в его фляге оставалось меньше половины. (Несколько часов спустя он сообразил, что в кармане его рюкзака оставлена и вторая, полная фляга). Впереди, над песком плясали призрачные миражи раскаленного воздуха, поднимавшегося над дюнами. Он проспал дольше, чем следовало, потеряв драгоценное время, и теперь эта мысль подгоняла Лансинга словно плеть. Иногда он вспоминал Юргенса, но не очень часто. Это тоже придется отложить на потом. Он старался сосредоточиться на мысли о Мэри, ждущей его у поющей башни. Но даже эта мысль иногда ускользала, и он брел сквозь мысленный вакуум, помня лишь об одном - он должен дойти до поющей башни. Дюны кончились, след, по которому он шел, был теперь виден хуже, но Лансинг все еще мог идти по нему, а значит, в верном направлении, потому что грунт был песчаным. Солнце пересекло точку зенита и начало спускаться к западному горизонту. Идти стало легче - не было дюн и местность стала ровнее, - и Лансинг попробовал прибавить шагу, но почувствовал, что не в состоянии передвигать ноги быстрее. Он брел медленно, но равномерно, и это было все, на что он был теперь способен. |
