— Не хочу об этом говорить, — сказал Лайн жестко. — Придет время, вы тоже получите свободу, как я.

— Значит, ждать нам придется долго, — скорбно подытожил доктор. — Неужели вы забыли о собственном нетерпении и желании вернуться?..

Похоже, вопрос смутил Лайна.

— Не забыл, — без прежней горячности отвечал он. — Я прекрасно вас помню. — Он сцепил пальцы. Чувствовалось, спокойствие дается ему с трудом. — Я помню. И не хочу повторять ошибок, за которые придется расплачиваться не только мне, но и другим. Я не хочу сегодня же оказаться на Болотном острове.

Доктор принужденно рассмеялся:

— Вам ли об этом говорить! Завтра вы будете далеко от здешних страхов…

— Поэтому не надо больше о них, — поставил в разговоре точку Лайн.

Вскоре он простился с доктором и направился к ведущей вниз лестнице. От выпитого Лайна здорово покачивало. Он споткнулся. Абалио устремился его поддержать.

— Проводите, проводите, — устало бросил ему вслед доктор.

Они шли через благоухающий цветами сад. Поскрипывал под ногами гравий дорожки.

Возле скамейки, на которой они сидели в день приезда Абалио, Лайн остановился:

— Передохнем чуть-чуть, не возражаете?

Опустились на покрытое росой пластиковое сиденье.

Лайн достал сигареты, закурил.

— Прежде чем расстаться с вами, хочу вас предупредить, — заговорил он. — Вы кажетесь мне честным человеком, поэтому буду с вами откровенен. Не советую доверяться доктору.

Абалио смотрел на Лайна неприязненно и неприязни не скрывал.

— Вы или хитры или наивны, — продолжал Лайн. — И если наивны — не ошибитесь. Не соглашайтесь принимать участие в затеях, подобных той, на которую он меня сейчас подбивал.

— Не надо говорить о нем дурно, — прервал инженера Абалио. — Пойдемте, уже поздно.

Лайн будто не слышал его.

— Возможно, вы подосланы следить за мной. Но я вам все равно верю. Верю гораздо больше, чем в то, что действительно окажусь дома. Если окажусь, не сомневайтесь, ваша судьба будет более счастливой, чем моя. А если я домой не попаду и вы об этом узнаете, тогда… Вдруг со временем вам удастся отсюда выбраться… Разыщите моего сына и расскажите ему обо мне… Я оставлю вам адрес.

— Откуда такая безысходность? — удивился Абалио.

— Я не верю им, — шепнул Лайн. — Не верю.

— Просто выпили лишнего, — сказал, поднимаясь, Абалио.

Лайн тоже встал. Придвинулся расплывчатым в темноте лицом и выдохнул:

— Не верьте доктору. Это коварный человек. На его совести не одна загубленная судьба. Да он и не доктор вовсе. Он владелец здешнего месторождения. Я-то знаю, как тонко он разбирается в деталях добычи галлактия. А всю прибыль от торговли этим запретным топливом оставляет себе. Тот человек, что был главным инженером до меня, многое мне рассказал. Его тоже якобы отпустили домой. А потом я увидел его перстень на безымянном пальце Гирча. Побежал к доктору. И знаете, что он сказал? «Возможно». Ах, этот доктор! И в вас он не бескорыстно заинтересован. Он преследует свою цель. «Выпустить пар из новичка» — так у них это называется…

— С чего вы взяли? — поддаваясь жути его шепота и начиная ощущать озноб, отпрянул Абалио.

— Почему он окружен такой заботой? Свой флигель… Своя прислуга… Одному ему доставляют сюда свежие… то есть, что я говорю… пятидесятилетней давности книги… Говорят — и газеты тоже.