Целый день я не ел ничего, только воду пил. А вечером вспомнил, что сегодня и в туалет не ходил. Я обычно не люблю ходить в общественные туалеты. Утром как пошел, так до вечера терплю. Еще и специфика работы такая: нельзя отлучиться ни на минуту. Вечером, как договаривались, я задержался в кабинете — жду вызова Семена Алексеевича. А пока отправился по пустым коридорам — в туалет.

Странная тема — туалет. Но меня она наводила в свое время на размышления. Раньше я думал, если у нас туалеты сделать платные, как за рубежом, то все сразу изменится. Ничего подобного. Порядок от денег не зависит. Только от самих людей. Мы еще мальчиками были, когда в «Иностранной литературе» появился роман Питера Бенченли «Челюсти». Нас всех тогда поразило не столько описание зверств акулы, сколько эпизод с женой шерифа. Дама собирается изменить мужу. Она приезжает на заправку, на станцию, заходит в туалет и встает босиком на полу в туалете. Вот что нас всех тогда поразило! Босиком в туалете! Этот кадр сказал нам об Америке больше, чем все фильмы, вместе взятые.

Я-то сам не москвич, вырос в Ростове. Вы помните наши туалеты в семидесятых? Да еще на бензозаправках. От них разило так, что трава вяла в радиусе нескольких километров. Во многие вообще нельзя было войти без резиновых сапог. А тут босиком. В общем, я про это вспоминал всегда, когда в наши уборные ходил. У нас, конечно, в конторе чистота американская. И еще какую-то отдушку употребляли.

Вошел я, значит, в наш туалет, прошел в крайнюю кабинку. И первый раз в жизни почувствовал, что живот болит. Ничего я в этот день вообще не ел, видимо, спазмы от вчерашнего дня живот свели. Нервное что-то. Я человек брезгливый по натуре, на общественный стульчак никогда не сяду. И даже не предполагал, что из этого выйдет. Я ногами стульчак поднял и влез на унитаз. Подробности тут нужны, чтобы стало ясно, как потом события развернулись. Только я уселся «орлом», как в туалет кто-то вошел. Вошли двое.

Сначала постояли у дверей, потом один наклонился и прошелся мимо всех дверей — видимо смотрел, нет ли там чьих-то ног. Ног не было. Пройдя до конца, вернулся к своему собеседнику.

— Все чисто, — доложил он, — никого нет.

В такое время все уходят домой.

— Единственное место, где можно нормально поговорить, — зло сказал второй, и я с удивлением узнал голос. Довольно высокопоставленный чиновник из нашей администрации. Он обычно ходил в туалет на своем этаже, а не к нам. Почему пришел именно к нам — кто знает?

— Везде понатыкали свои микрофоны, — объяснил чиновник. — Не знаешь, кто и когда тебя слушает.

— Да, здесь чисто, — сказал первый, и я подумал, что и этого знаю.

— Что у вас случилось?

— Они обратили внимание на паспорта. У всех были номера паспортов с повторяющимися номерами. Четыре номера подряд. Поэтому и отправили запрос в УВИР, решили проверить все четыре паспорта. Хорошо еще, что мы узнали своевременно.

— А как вышло с этими паспортами?

— Да в милиции все напутали. Они на наш запрос выделили четыре паспорта, и все из новой серии. Их так и выдают всегда, пачками, в новых сериях.

— Обычно мы не посылаем людей за границу, — сказал, явно нервничая, чиновник.

Теперь я уже не сомневался. Это был заместитель руководителя администрации. Что он обсуждает в такое время здесь, в туалете? Неужели действительно не нашел другого места для разговора, подумал я, когда он добавил еще одну непонятную фразу: «Нужно было сразу обратить внимание на эти паспорта».