|
– Ведь ему можно сказать, что задание провалено, группа практически погибла, а одного офицера он сам зарезал, о чем и пишет в донесении. Работал он, дескать, грубо, едва не спровоцировал военный конфликт с Пакистаном и не сорвал Женевские переговоры… Сам видишь, брат, какой букет! Но… – Павел Иванович сделал паузу, поднял указательный палец вверх и продолжил: – Лучше бы, конечно, чтобы он не дошел до следователя!.. В крайнем случае, думаю, что договориться мы с ним сможем. Дадим и ему Звезду Героя, он, по-моему, давно ее ждет, – глядя в глаза брату, тихо произнес наконец Павел Иванович.
– Ждать-то он ее не ждет, а вот заслужил давно… – ответил генерал, и в голосе прозвучали горделивые нотки. Восточный Афганистан 25 июня 1988 года Поблек над кронами деревьев серп месяца, и на влажную от росы траву легли рассветные сумерки. Остроконечные заснеженные вершины гор зарделись ярким розовым пламенем. А группа все шла и шла. Впереди «зеленка» заметно поредела и перешла в предгорье, покрытое чахлыми кустами. Сарматов беспокойно оглянулся и стал к чему-то принюхиваться. – Что, командир? – тревожно спросил Алан. – Запах какой-то чудной! – ответил тот и показал рукой направление, откуда, как ему казалось, доносился этот самый запах. – Ничего не чую! – пожал плечами Бурлак. – Показалось, видать, тебе, командир… – Возможно!.. Но на всякий случай погуляйте по местности и разведайте, что к чему! – приказал Сарматов. Бурлак с Аланом мгновенно скрылись за деревьями, а Сарматов тем временем, отстегнув от запястья американца браслет, сказал: – Покемарь пока, полковник, а я тебя от змеюк посторожу! Янки мгновенно повалился в траву и моментально заснул. Бесшумно передвигаясь от куста к кусту, Бурлак с Аланом вышли к краю «зеленки». Перед ними распластался сбегающий склон, который в утренних сумерках издали был похож на огромное алое полотнище. – Ну и нос у командира! – восхищенно произнес Бурлак. – За километр «дурь» чует!.. – Слушай, это плантации Абдулло! – утвердительно сказал Алан. – Здесь можно нарваться на «духов»! Так и есть! – воскликнул он, поднося к глазам бинокль. В окулярах просматривались сплошное полотнище цветущего мака и укрытый под деревом навес. Рядом с ним были привязаны два ослика, и неподалеку, сидя на земле, спал вооруженный автоматом человек в круглой афганской шапочке-пакуле. – Посмотрим, что этот хмырь стережет? – предложил Бурлак, взглянув в бинокль. – Может, лепешкой разживемся… Меня от мяса уже с души воротит. – Постой! Сперва у командира надо добро получить! – осадил его Алан. Выслушав Алана и Бурлака, Сарматов растолкал спящего американца. – Топаем дальше, полковник! – сказал он, защелкивая на его запястье браслет наручников. Вскоре перед глазами идущих открылся прекрасный вид на плантацию цветущего опийного мака. – Бурлак, побудь с американцем, а мы с потомком хазаров погуляем пока! – приказал Сарматов и, сняв со своей руки браслет наручников, защелкнул его на руке Бурлака. – Будет дергаться – залепи ему рот и выруби, но слегка, не переусердствуй смотри! – Может, не стоит, командир, туда соваться? Еще, не ровен час, обнаружим себя! – заметил Алан. – Стоит! – ответил Сарматов. – Взять бы нам живым «духа» и узнать у него, где наших искать, а то идем неведомо куда!.. Выглянув из кустов, Сарматов сделал Алану знак, и тот, зажав в зубах нож, ящерицей пополз к дремлющему у навеса «духу». При его приближении тощие облезлые ослики шарахнулись в сторону, «дух» прикрикнул на них и снова погрузился в сон. |
