Испокон веков фокусники не отличались разговорчивостью, когда дело касалось секретов мастерства. Держали их за семью печатями, под семью замками. И хотя я прошерстил миллиарды банков данных, стоящей информации удалось собрать очень мало. Так, карточные проделки, исчезающие кролики и прочие пустяки. И возникло нехорошее и стойкое предчувствие, что в “Большом Бигтопе” меня поднимут на смех, если я явлюсь с таким убогим репертуаром.
Я рявкнул компьютеру: “Отключись”, – а затем прорычал:
– Ну, ничего. На худой конец остается акробатика.
– Не отчаивайся.
Анжелина наполнила мой бокал алкогольсодержащим средством от отчаяния. Я глотнул и благодарно улыбнулся своей верной боевой подруге.
– Ты права. Не к чему тревожиться, лучше напрячь старые мозговые клетки. Если бы профессия фокусника была такой простой, мы бы сидели по уши в факирах. А дело обстоит совсем иначе. Но по телику постоянно показывают фокусников, и я, глядя на них, благоговею. Каким удается то, что они делают? Вернее, как они научились этому? Не по книгам и не по компьютерным программам, я проверял. Но ведь научились! Как?
– Ты хочешь спросить, у кого, не правда ли?
– Хочу, хочу! – воскликнул я, вскакивая на ноги и тыча пальцем вверх. – Они перенимают тайны друг у друга. У каждого мага должен быть подмастерье. Вот кем я стану.
Я повернулся к давно уже привычному чемодану с “Нанотехтриком68Х”.
– Мой верный компьютер, проснись!
– О великий, слушаю и повинуюсь.
Анжелина приподняла изящную бровь.
– Ты сделал из него электронного раба?
– А почему бы и нет? Чем бы мое старое эго ни тешилось, лишь бы не плакало. – Я снова обратился к чемодану: – Фокусники. Лучшие фокусники. Фокусники, знаменитые на всю галактику. Всех найти, составить список.
Я и договорить не успел, а из компьютера с тихим шелестом полезла распечатка. Всего‑навсего шесть пунктов. Узкий круг избранных, ничего не скажешь.
* * *
Я добрый час убил на подготовку неотразимой рекламы, перечислил свои многообразные и убедительные дарования и выразил желание поступить в ученики к волшебнику сцены. Разумеется, главной приманкой была моя готовность платить за обучение огромные деньжищи. Когда послание отправилось в электронный вакуум, я осушил бокал и навострил ухо. Да, я не ошибся – желудок укоризненно урчал.
– Пора обедать, – проурчал, вторя ему, я. – Предлагаю сделать это в самом шикарном и чудовищно дорогом ресторане, а тем временем, надеюсь, кто‑нибудь клюнет на мой крючок. И мы, возвратясь, узнаем, кого судьба прочит мне в наставники.
Мы пообедали шикарно и чудовищно дорого, и в тот момент, когда я дал знак официанту принести счет, появилась Сивилла. Да, это была Сивилла, потому что Сивилла, ее “второе я”, вместе с Джеймсом вернулась на Усти‑над‑Лабам к работе над совместным компьютерным проектом.
– Поесть? – предложил я. – Или выпить?
– Нет, спасибо. Ну, может, крошку пирожного и каплю вина. Благодарю. – Она глотнула вина и улыбнулась.
– Урвала несколько минут – поговорить, пока Боливар на заседании совета директоров только что созданного нами частного банка “Кредитный ручеек”. Мы решили поиграть с инвестициями.
– С инвестициями? Может, и мне попробовать? Надо же куда‑то пристроить деньги Кайзи.
– Те же самые слова произнес Боливар. Вдобавок он неуверен, что твой сверхсекретный счет абсолютно надежен, и потому перевел все твои деньги сюда, чтобы лежали под его присмотром.
– Как любезно с его стороны!
– А также чтобы профинансировать учреждение “Кредитного ручейка”. |