Том плыл баттерфляем, наиболее трудоемким, но и наиболее красивым плавательным стилем. Пенный бурун вокруг него вполне подошел бы какому-нибудь катеру, над гладью океана ритмично вздымались широченные плечи и спина. С первых секунд было ясно, что конкурентов у него нет и быть не может.

Сэм неторопливо и размеренно выгребал брассом, Мел изо всех сил старалась плыть кролем, Джои скользил у самой поверхности воды, пользуясь совершенно невообразимой, хотя и эффективной техникой плавания, напоминавшей скольжение водяной змеи. Все это было мило и неплохо, но очень медленно, и Том успел вернуться и вылезти на берег, пока остальные еще находились на пути к рифу.

Он специально выбрался на берег подальше от пляжа, потому что еще позавчера приметил там шикарные цветочки. Надо будет спросить у Сэма их название. Нарвал целый букет и побежал к пляжу. Несмотря на почти двухметровый рост, он умел двигаться почти абсолютно бесшумно, бежал легко, упруго отталкиваясь от земли и не обращая внимания на камушки и коряги.

Нелл лежала на песке, закрыв глаза и раскинув руки, когда ей на грудь вдруг посыпались цветы. Она вздрогнула и открыла глаза. Прямо над нею высился Том Хэккет с широкой улыбкой на лице, а из его рук на Нелл сыпались лиловые и розовые цветы. Это было красиво, учитывая, что они находились посреди белого песчаного пляжа на берегу океана, и никого — не считая участников сегодняшнего заплыва — вокруг не было. Нелл немедленно занервничала и торопливо села, подтянув коленки к груди и испытывая странное смущение в присутствии Тома.

А ему хоть бы что! Осыпав Нелл цветами, он повалился рядом на песок и дружелюбно поинтересовался:

— Не хочешь восстановить отношения?

Она возмущенно взглянула на него, и Том рассмеялся, блеснув на солнце белоснежными зубами.

— Понятно. Пока не хочешь. Подожду, не страшно. А спросить ни о чем не хочешь? Все-таки десять лет прошло.

Она вложила в свои слова максимум иронии и сарказма, но не смогла избавиться от горечи.

— Вот именно. Целых десять лет. О чем же теперь спрашивать? Почему ты не купил хлеба в тот вечер?

Том погрозил ей пальцем.

— В тот вечер хлеб был ни при чем. Мы поругались из-за другого.

— Я не хочу вспоминать.

— А я не могу забыть.

— Так я и поверила.

— Можешь не верить. Но я все помню. И то, как бродил по городу и жалел тебя, тоже помню.

— Жалел? Вот новости! За что же ты меня жалел?

— За то, что ты такая злая маленькая дурочка.

— А-а… тогда понятно. Значит, даже к лучшему, что прошло десять лет.

— Нелл?

— Чего тебе?

— Ты так и не переменила свое мнение?

— Я обещала семьдесят лет. Прошло только десять.

— Ага, значит, ты тоже помнишь?

— К сожалению.

— Да что ж ты так обиделась? Ну, совершили мы глупость, поссорились, но зачем было убегать? Менять адрес?

— К твоему сведению, я не убегала. Я сидела на квартире и ждала тебя. Как последняя идиотка. Только когда кончились деньги, переехала в кампус. Там меня тоже, знаешь ли, найти было не сложно, но ты и не подумал это сделать.

— Я тоже был сердит на тебя. И уехал на риф Скотта.

— Риф Скотта размером с трамвай. Что там можно делать полгода?

— Нырять с аквалангом. В научных целях. И потом, я возвращался несколько раз. Твои подружки говорили, что ты не хочешь меня видеть.

— Какие подружки, несчастный? У меня сроду не было никаких подружек!

— Ну, могли же они появиться. Потом и Джейк сказал, что ты не хочешь меня видеть.

— Твой Джейк — зануда и дурак.