Сказать Загорянину: «Так не пойдет, следуй за мной»? Он все равно не послушается! Он знал Валеру. Сорвиголова в погонах. Упрямый как баран. Переубедить его в такой обстановке невозможно… Как, впрочем, невозможно и в любой другой.

Поступить наоборот («Я остаюсь с тобой, вместе примем бой с превосходящими силами противника!») Растов тоже не мог. Это означало предать Нину, судьба которой занимала все больше драгоценного места в его мыслях, понемногу грозя вытеснить мысли о чем-либо ином. Мало ли что этот клонский маньяк сейчас с Ниной делает? Страшно даже подумать! А что, если в зороастризме есть человеческие жертвоприношения? А что, если этот заотар думает, что они есть?

Но не поедет же он спасать Нину к этой самой Пещере Дракона вместе со всеми своими чудо-богатырями! Глупо это как-то… Да что «глупо»! Преступно! Чем больше танков прикроют отход грузовиков с освобожденными пленными, тем надежнее выйдет спасение.

– Утверждаю твое решение, Валера, – сказал Растов. – Горжусь тобой и твоим экипажем… «Двести второму» – сопровождать меня!

При этих словах Растова мехвод резко свернул вправо и, протаранив стену из пустых канистр, понесся по аллее между двумя рядами ажурных антенн.

Впереди отчаянно метались полуодетые клоны – вероятно, те самые «инженеры». Субота, не дожидаясь особых указаний, хладнокровно полил пляшущих человечков из обоих пулеметов.

Как видел Растов на камере заднего обзора, «двести второй» смог кое-как повторить его маневр, хотя с пушкой у него творилось что-то неладное. Она фантастическим образом искривилась, точно была изготовлена не из стали, а из пластилина.

Как Растов и рассчитывал, командиры клонских самоходок, поставленные охранять «Инженерный замок», испытывали перед конструкциями мудреного радара ПКО мистическое благоговение дикарей, не знающих огня и презерватива.

Поэтому, пока два танка неслись сквозь лес антенн, в них почти не стреляли, боялись повредить казенную чудо-технику.

Зато когда они, пробив забор, покатили по степи, клоны смогли отвести душу и садили в них, как в последний раз.

Вероятней всего, если б «Рату» отважились пойти за русскими танками на полной скорости, они в конце концов подстрелили бы оба. Однако «тэ десятый» Растова на отходе вел огонь из развернутого на корму орудия. После того как особо обнаглевшая «Рату» получила меткое попадание и потеряла башню, клоны умерили свой пыл и перешли на стрельбу с места.

И все равно никто не знает, чем бы эта авантюра закончилась, если б не высохшая старица реки Желтухи.

Растовская «сотка» и «двести второй» нырнули в камышовый океан. Вокруг танков сгустились предрассветные сумерки.

«Рату» помедлили с полминуты, а потом открыли огонь наугад. Они подожгли камыши за кормой и впереди по курсу, однако попасть по русским танкам не могли даже случайно: оба Т-10 находились теперь ниже линии огня, а фотоны по баллистической не летают.

До холмов, предваряющих сланцевые нагромождения Молибденового кряжа, было уже рукой подать.

«Что угодно – только не вертолеты… Господи, пожалуйста, не вертолеты, не вертолеты!» – молился-твердил Растов.

Глава 8

Женишок

Январь, 2622 г.

Пещера Дракона

Планета Грозный, система Секунда

За километр до начала подъема Растов отослал «двести второй» на запад, строго наказав командиру экипажа нагнать грузовики с пленными и эскортировать их до самого расположения дивизии. Конечно, с поврежденной пушкой танк не представлял собой полноценной боевой единицы, но все-таки два пулемета и навесные контейнеры – один с «Антоном», другой с четырьмя зенитными ракетами – еще могли сказать свое слово в ближнем бою.