Он хотел сказать что-нибудь колкое, но сообразил, что его имущество казалось этой женщине большим богатством, к тому же она спасала его жизнь. Один его меч стоил в этой стране целое состояние, а кабо был еще дороже. Она могла просто дать ему умереть.

— Мой отец говорит, что у каждого в жизни есть свое предназначение, и есть вещи, которые может сделать только воин.

— Твой отец философ, — сказала она.

— Я не знаю такого слова. Он Говорящий с Духами. — Это было не совсем ложью.

— Говорящий с Духами, — повторила она. — Хотела бы я встретить одного из них. У нас их нет. Власти не одобряют общение со сверхъестественным.

— Похоже, эти ваши власти пытаются контролировать каждый ваш шаг, — заметил он.

— Чаще всего им это удается.

— Какое им дело, верят люди в духов, в богов или еще во что-то?

— Конкуренция. Они хотят, чтобы люди оставались преданы только им. Даже солдат растят в военных лагерях, а забирают их туда детьми. Так в них не остается преданности семье, и ничто не мешает преклоняться перед Ассамблеей Великих Мужей. — В ее голосе звучала настоящая горечь. — Их рекрутируют по районам, все равно что налоги взимают — столько-то детей мужского пола со ста акров.

— Почему люди это терпят? — спросил Каирн.

— Люди будут терпеть, что угодно, когда привыкнут к этому. Они страшатся перемен и неопределенности больше, чем знакомого им зла.

Каирн не понимал, как ей удавалось лечить людей, живя так далеко от них. Она объясняла, что раз вмесяц отправляется в близлежащие деревни, лечит больных и раненых, продает свои травы и возвращается домой.

— Уж раз ты целитель, — рассказывала она, — люди обращаются к тебе в любое время дня и ночи. Поэтому лучше селиться от них подальше.

Он немного рассказал, зачем он здесь, но умолчал, что ищет своего отца и короля.

— Не хочется этого говорить, но самое вероятное место, где ты можешь найти своего странствующего друга — это Крэг, — сказала она.

— Именно туда я и направлялся, когда напали разбойники. А почему ты не хочешь, чтобы я туда шел?

— Потому что это ужасное место. Это резиденция правительства, там собирается Ассамблея. Там нет ничего, кроме продажности и жесткости.

— А богатство? — спросил он.

— И это тоже. Все великие и богатые люди находятся там большую часть времени. Если он продает предметы роскоши, только туда и стоит ехать.

— А что делает Крэг таким ужасным?

— Великие шпионят друг за другом и устраивают заговоры. Члены Ассамблеи бесконечно интригуют, создают новые альянсы и уничтожают один другого. Полиция следит за каждым. Лучше умереть, чем находиться в этом месте.

— Похоже, ты многое о них знаешь, — заметил Каирн. На это она ничего не ответила.

С этой женщиной все время получалось так. Она могла бесконечно говорить о своем деле. Она знала животных и растения этих лесов лучше, чем он свои равнины. Похоже, даже самое скромное растение для чего-то годилось, и она знала, как его применить. Она говорила о своих «соседях», но не очень подробно. Некоторые оказались полукочевыми и проходили через ее территорию несколько раз за год.

Но стоило спросить ее о прошлом, и она отклоняла вопрос. Почему она оказалась здесь, чем занималась раньше — одни запретные темы. Он мог только догадываться, объединяя свои наблюдения и крупицы информации, нечаянно ею оброненные.

Каирн был уверен, что она из знати. Подобные манеры и такт можно усвоить только при воспитании в богатом доме.