Еще адмирал Эссен, равно как и капитан первого ранга Бахирев понимали, что пока что смогли дать России лишь краткую передышку. Несколько потопленных транспортов — это, по большому счету, всего лишь комариный укус. По меркам стремительно выходящей за рамки локального конфликта войны — так, мелочи, ничего серьезного. Тоннаж, конечно, не бесконечный и даже не резиновый, но кораблей у Японии еще хватает. Другое дело, теперь их придется отправлять под серьезной охраной, и это отрицательно скажется на ресурсе механизмов броненосцев, однако данный факт японский флот стерпит. В отличие от «Рюрика», кораблям Страны Восходящего Солнца есть, где ремонтироваться. Армия и флот противника от замедления перевозки людей и вооружения потеряют в мобильности, это очень плохо, но, опять же, пока терпимо. И даже разрушенные порты мало что меняли в раскладах — по большому счету, это мелкие, второстепенные базы, и влияние их на ход боевых действий тоже второстепенное. Словом, надо было подождать, чтобы пауза от их прежних действий полностью выработала свой эффект, а потом продлить ее чем-то еще более громким. Чем? А вот это еще предстояло решить и, желательно, не ошибиться, а пока что «Рюрик» стоял в бухте Ллойда, и ему по мере возможности чистили днище и приводили в порядок механизмы — в следующий бой следовало идти максимально подготовленными.

Зато вспомогательные крейсера веселились на вражеских коммуникациях по полной программе. Правда, «Херсон» с его ремонтной базой остался задействован в ремонте. И вообще, Эссен не жаждал отпускать корабль снабжения в море, во всяком случае, без прикрытия со стороны броненосного крейсера. Крайний поход наглядно продемонстрировал, насколько велик риск для этого корабля. Остался в бухте и «Енисей», изувеченный в том бою до неузнаваемости. Сейчас его спешно латали, однако, наверное, проще было бы снять с него орудия и вооружить ими другой корабль. Загадкой оставалось, как он вообще смог дотянуть до импровизированной базы. Однако и без этой парочки было, кому повоевать. «Волга», на которую поставили новые шестидюймовки взамен разбитых в бою с «Синано-Мару», и максимально быстро отремонтированный «Морской конь» в сопровождении двух миноносцев вышли в рейд. Все же и британцы, и американцы, случись нужда, работать умеют, а костяк экипажа «Морского коня» составляли как раз они. И корабль свой нежданные союзники или, точнее, подельники изучили куда лучше, чем русские моряки недавние японские трофеи. Вот и смогли привести его в порядок быстро и достаточно качественно — блеск возможных прибылей от каперства застилал им глаза и стимулировал на ударный труд эффективнее любого надсмотрщика.

Третьим большим кораблем в их компании стал трофей из Дальнего. Бывший японский лайнер избавили от груза и вооружили по образу и подобию «Херсона» трофейными шестидюймовками. Построенный на верфях Сан Франциско, корабль был в состоянии уверенно держать шестнадцать узлов и обладал дальностью плавания, сравнимой с любым крейсером. В результате эскадра получилась достаточно грозная, хотя, конечно, экипажу «Днепра», так по уже сложившейся традиции назвали новый рейдер, осваивать его предстояло в бою и походе. Равно как и экипажам трофейных миноносцев, впрочем, хотя за этих сорвиголов Эссен был как раз спокоен. Лейтенант Иванов, ставший командиром отряда легких сил, людей набрал себе под стать, и гонял подчиненных в хвост и в гриву. К тому же, патрульная служба повисла на миноносцах, и в результате корабли по очереди находились в море. Осунувшийся лейтенант просто перебирался с миноносца на миноносец и практически не возвращался на базу. Вымотался он до предела, зато и подготовился настолько хорошо, насколько это вообще оказалось возможно.

Однако от зоны боевых действий эскадра держалась на почтительном удалении.