Так вот, если у русских имелись проблемы, с которыми они с переменным успехом боролись, то китайцы просто ничего в этом отношении не предпринимали. Как та крестьянская дурочка, надеющаяся, что все само рассосется. И результат оказался соответствующим. Состояние не старых еще машин «Хай-Чи» нельзя было назвать катастрофическим, но развить проектную мощность не удавалось, как ни старались кочегары и не зажимались клапана. Соответственно, показанные крейсером на испытании двадцать четыре узла оставались для них недостижимой мечтой, сейчас «Хай-Чи» едва давал восемнадцать. «Нью-Орлеан», правда, тоже был детищем Элсвикских верфей, и его узлы, как и у китайского корабля, частично были «дутыми», но все же за ним ухаживали всерьез. Именно поэтому он сейчас уверенно держал девятнадцать узлов, а «Хай-Чи» не давал и восемнадцати.

А последнюю точку в бою поставил тот самый шестидюймовый снаряд. Ничтожные с точки зрения боеспособности повреждения вызвали шок у дипломата, в результате чего он в категоричной форме потребовал у командира «Хай-Чи» прекратить сопротивление.

В любом другом флоте мира подобное было бы невозможным. В России за подобное можно было бы и в зубы схлопотать, вполне себе простонародно. До Цусимы последним русским кораблем, сдавшимся врагу без сопротивления, был фрегат «Рафаил», и позор от этого факта русские переживали мучительно. Да и в том сражении, навсегда похоронившем грозную славу русского флота, корабли сдавались, как правило, исчерпав возможности к сопротивлению, в избитом до потери боеспособности состоянии. Для китайцев же чинопочитание оказалось на первом месте, и флаг был спущен. Корабль, способный не только постоять за себя, но и победить в этом бою, сдался на милость победителя.

Сколько волка не корми, а он все равно стройный и красивый, подумал мичман Севастьяненко, в упор разглядывая китайского посла. Потому что у волка хороший обмен веществ, а у этого узкоглазого труса — нет. Впрочем, это поправимо. Много-много работы, минимум питания — и будет он не то что худой, а просто тощий. Учеными давно установлено, что самый лучший метод для похудения — веревка, через которую прыгают дети. Надо просто взять ее в руки — и бить тех, кто много жрет.

Команда взятого на шпагу китайского корабля, выстроившаяся на палубе, не производила особого впечатления. Люди как люди, мелковатые, заморенные. В глазах ни малейшего признака знаменитого восточного фатализма и безразличия. Очень боятся, кто-то пытается это скрыть, а кто-то даже и не пытается, испуганно косясь на обвешанных оружием русских моряков. Честное слово, японцы были не крупнее, но куда храбрее и решительнее этого одетого в дурацкую форму сброда и, даже застигнутые врасплох, сражались мужественно. Китайцы же… Такое впечатление, что хребты у них каучуковые.

И офицеры им под стать. Пожалуй, только двое-трое, включая командира «Хай-Чи», пытаются держать форс, но получается у них, честно говоря, так себе. Ну а посол… Впрочем, ему простительно, он вообще человек не военный.

Окинув китайцев еще раз презрительно-скептическим взглядом, Севастьяненко повернулся к со скучающим видом стоящему рядом Трампу:

— Юджин, вы эти воды знаете лучше меня. Скажите, есть неподалеку земля, на которую можно высадить этих олухов?

— Есть, — меланхолично пожал плечами американец. — Примерно в трех милях.

— Куда? — вытаращил на него глаза мичман.