Первым заклинанием я выбрал парение, вторым — молнию, и заклинание, как и все прочие, внедрились в мою энергетику, изменяя ее. Правда, длинный вариант молнии пришлось учить: он действительно оказался детальным призывом к миру, в котором практик просит мир о природном явлении. Пока я не знаю, как переделать это заклинание на вызов торнадо, урагана. Нужны либо время и долгие эксперименты, для такого же детального рунного обращения, либо цельное аналитическое заклинание. А вот над третьим я думал долго, и решил создать и изучить воздушные скрепы, стягивающие руки и ноги у тех, на кого применены. Увы, работают скрепы лишь на людях без щитов. Заклинание предназначено для тех, кого я не захочу убивать: для прочих у меня арсенал уже готов — достаточно отправить любое из имеющихся заклинаний.

За пол часа я вышел на окраину города, и углубился в проход между какими-то бараками. Снег здесь оказался не примят, и спустя десяток секунд я понял, почему: проход заканчивался тупиком.

— Я ждал вас, господа, — равнодушно сообщил я повернувшим за мною преследователям.

Конечности мужчин рывком притянуло друг к другу. Так как преследователи в момент срабатывания скреп двигались, не обошлось без падений.

Пока тот, кто лежал у самого выхода из проулка, пытался растянуть невидимые путы, ближайший поливал меня матами. К нему-то я и подошел.

— Я не боюсь! — щерился мужик, — Ты даже не представляешь, щенок, что с тобой сделают, если ты причинишь мне вред!

Здоровяк действительно не боялся, но не от великой смелости и несгибаемого характера. Я наклонился над валяющимся в сугробе человеком, и глядя в сощуренные глаза, сообщил:

— Тебе не страшно потому, что тебя пока ещё не пугали.

Глава 5

Здоровяк оказался не самым крепким орешком: стоило призвать воздушный удар, светящийся глубокой небесной синевой, и пообещать вселить в тело мужичка демона, как тот сразу перестал играть в непоколебимого героя и сознался, что пошли они с рынка за мной потому, что увидели серебро, которое я бросил осведомителю.

— Жадность губит, — сообщил я парочке прописную истину, — вас она до конца не погубила, но ноги я вам сломаю.

И приступил к обещанному. А потом направился к работорговцам, оставляя позади переулок со скулящими и орущими грабителями.

В огромном теплом бараке мне показали и рабов, и рабынь, но никого интересного я среди живого товара не нашел: большинство обладали обычными рабочими специальностями: садовник, три плотника, землекоп, повар, конюх и прочие бесполезные мне специалисты. Бойцов среди выставленных людей было мало, а бойцов-наставников не было вовсе. Жаль: у тех можно хотя бы почерпнуть мудрости.

— Что умеешь? — напрямую спросил я у огромного варвара с десятком страшных шрамов, уродующих лицо, плечи и торс. Мужик с ирокезом кровожадно ухмыльнулся:

— Умею разрубать бездоспешных врагов от макушки до паха! — пробасил он и замолчал.

— Впечатляет, — судя по двоечке в силе, мужик не врет. — А еще что?

— Других ударов не знаю, — пожал плечами варвар.

И так с каждым. Либо в подчинение к сопляку никто не рвался, поэтому не горел желанием раскрывать те навыки, о которых не знает рабовладелец, либо здесь действительно никто ничем интересным не владеет. Даже две рабыни из оберегаемого цветника, который рабовладелец повезет в северные земли, не строили мне глазки, наоборот — отводили взгляд, а если и смотрели, то как на похотливого мальца, чей распирающий кошель давит на мозг.