Мужики, насколько могу судить, вовсю общаются через закрытые каналы интерфейса: характерная работа мимических мышц лица и ни единого звука голосом.

— … Сюда нельзя! — обладательница медицинского костюма и вполне себе нормальной внешности отчаянно пытается загородить им вход.

О чём я только думаю, ещё и в такой момент.

С другой стороны, многообещающие заявления Мартинес, сделанные почти неглиже и ночью на кухне (насчёт физкультурной переодевалки и кое-чего интересного в ней между нами) так и остались словами: с утра всё так закрутилось, что Эрнандес до сих пор принимает дела в новой должности, а Айя ассистирует ей в роли тени.

А мой тестостерон в этом возрасте никто не отменял.

— У нас здесь свои полномочия. — Один из громил наконец разлепляет губы, обращаясь к местной сотруднице. — Вам же всё было отправлено от собственника?!

Дальше японку просто отодвигают в сторону.

— Если не хочешь неприятностей — быстро исчезла отсюда! — практически шепчет ей второй мужик, маршируя мимо.

Получается достаточно зловеще — похоже на змею.

Ойкнув, сотрудница клиники повышает голос:

— Я ЗОВУ ОХРАНУ!

Ответом ей служит взрыв хохота:

— Они, в отличие от тебя, давным-давно подчиняются кому надо. Можешь звонить, только исчезни.

На краю сознания мелькает мысль: Тераяма в капсуле замерла, как мышь в норе. Даже дыхания не слышно, хотя до этого через раз сопение доносилось.

Видимо, наступил момент, когда общаться — моя очередь.

Со стула перетекаю в вертикальное положение на пути троицы:

— Господа, пожалуйста, замрите. Стойте где стоите. Нужно разобраться кое в чём.

Они переглядываются между собой.

Молчавший до сих пор третий делает шаг вперёд:

— Привет. Мы здесь по твою душу. Догадался, небось, уже?

— А вы вообще кто такие?

Врач, несмотря на явный неформат обстановки, оказывается гораздо большей героиней, чем вся здешняя охрана (судя по тому, что охранников тупо не видать):

— ВЫЙДИТЕ ИЗ ПРОЦЕДУРНОЙ!

Ага, щ-щас. Кто бы слушал.

Вошедший первым разворачивается и, якобы резко дёрнувшись, под гогот товарищей пугает её неожиданно быстрым движением, которое останавливает вплотную к ней.

На лице девчонки, рефлекторно отскочившей назад, мгновенно выступают слёзы.

— Выйди. Отсюда. Сама. Здесь. Работает. Распоряжение. Собственника. — По слогам, серьёзно и уже без дураков, цедит ей мужик. — ВОН!

В принципе, расклад понятен. Троица явно не с улицы, раз имеет допуски и полномочия. Замок процедурной не был взломан, он был открыт снаружи более высоким приоритетом.

С учётом упоминания мифического собственника, наиболее вероятен вариант: они — люди мужа Тики. Ну не будет же она сама с собой воевать?

Косвенно в пользу этой версии говорят и предшествующие события: их развод, находящийся в процессе; материальные претензии мужа к жене и очень яркая беседа Миру с отцом накануне.

"Сестра", не заморачиваясь комментариями, только что тупо сбросила мне в личку ролик, где её папаша пытается напрягать дочь в поисках ясности, совокуплялись мы с ней этой ночью или нет.

Сама же Хамасаки-младшая, недолго думая, самобытно и ярко сбрила родителя матом, причём трижды в течение четверти минуты. Попутно она припомнила ему и какую-то известную им обоим девчонку, которую-де Хадзимэ натягивает вопреки собственному родительскому долгу.

(Нихрена себе расклад. Понять бы ещё, что там к чему).

На мой вопрос, зачем мне от неё эта информация, Миру ответила в своей привычной немногословной манере: "Для информации".

А теперь вот троица мордоворотов появляется здесь во время медицинской процедуры.

Если рассуждать логически, вариантов ровно два.