В тот же день, когда солнце уже садилось и вечерние тени покрывали почти всю площадь, Зекинья Курвело рассказывал тем, кто пропустил великую минуту прибытия капитана в Перипери, как озноб пробежал у него по спине при виде величественной фигуры капитана, стоящего там, на вершине, обратив к солнцу лицо и устремив взор на океан. Старики, сидевшие на скамейках и стульях под тамариндами, слушая этот рассказ, одобрительно кивали. Зекинья воодушевился:

— Он даже не вошел в дом, а прежде всего отправился взглянуть на море.

Визитная карточка капитана переходила из рук в руки. Старый Жозе Пауло, бывший торговец медикаментами, по прозвищу Проныра, заметил:

— Сколько может рассказать такой человек…

— У этих моряков в каждом порту по жене… — произнес Эмилио Фагундес с некоторой завистью.

— Стоит только взглянуть на него, сразу видно решительного человека, сказал Руй Пессоа, служивший ранее в налоговой конторе.

Зекинья Курвело, держа в руке книгу с яркой обложкой, на которой был нарисован бравый моряк в кителе, похожем на куртку капитана, подытожил первые впечатления:

— Среди нас, друзья мои, будет жить герой.

Спускался вечер, медленный, неторопливый, как сама жизнь обитателей Перипери.

— Вот он идет… — объявил кто-то.

Все быстро обернулись. Не спеша, достойно, походкой человека, привыкшего расхаживать по палубе в часы долгого одиночества в открытом море, шел по улице капитан. Он был одет в свою морскую куртку, во рту трубка, на непокорных волосах фуражка с невиданным якорем. Взгляд устремлен вдаль. Без сомнения, он вспоминает погибших друзей моряков и женщин, покинутых в далеких портах. Проходя мимо, он поднял руку к козырьку, все поспешили ответить на приветствие. И тотчас замолкли, глядя вслед капитану. Взволнованный Зекинья Курвело не удержался:

— Пойду заговорю с ним…

— Постарайтесь привести его сюда, побеседуем.

— Попробую…

Зекинья быстрыми шагами отправился вслед за капитаном.

— Этот человек должен быть энциклопедией… — сказал Проныра.

Капитан шел обратно вместе с Зекиньей. Тот указывал на соседей, называя имена и титулы.

— Идет сюда…

В волнении все встали. Зекинья начал представлять друзей, капитан пожимал всем руки:

— Старый моряк к вашим услугам…

Ему предложили вместительное кресло старого Жозе Пауло. Он уселся, выпустил клуб дыма (все смотрели на его необыкновенную трубку) и хриплым голосом доверительно сообщил:

— Я поселился здесь потому, что никогда не видел двух мест, столь похожих друг на друга, как Перипери и Расмат, остров в Тихом океане, где мне довелось прожить несколько месяцев…

— Вы там отдыхали?

Капитан улыбнулся:

— После кораблекрушения… В то время я был еще вторым помощником и плавал на греческом судне…

— Сеньор капитан, минуточку, пожалуйста, минуточку… Подождите чуть-чуть, — прервал Аугусто Рамос. — Разрешите, я позову жену. Она обожает слушать разные истории…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

О том, как соблазнительная танцовщица Сорайя и грубый моряк Джованни участвовали в велорио и похоронах старой Дониньи Бараты

Даже смерть Дониньи Бараты, вдовы Астрожилдо Бараты, бывшего служащего управления водопровода и канализации (ее смерти ожидали уже несколько месяцев), не уменьшила интереса, пробужденного прибытием капитана и его водворением в наших местах.