Сначала близнецы устроили соревнование, кто быстрее зажжёт – каждый свою! – газовую конфорку. Бабушка дозволяла им это делать, даже радовалась – спички экономлю! С протянутых детских рук полетели искры и даже крохотные молнийки, от которых тут же загорелся газ. Произошло это одновременно, победитель выявлен не был. Близнецы принялись привычно спорить, но бабушка их осекла:

– Сашка, Шурка! Прекратите гвалт, в ушах звенит от вашего крика!

Они тотчас же присмирели.

Бабушка поставила на одну горящую конфорку кастрюлю со щами, а на вторую чайник, хотя с ним можно было и повременить, но тогда бы получилась, что одну зажгли зря.

Покрутившись на кухне, бабушка поручила наблюдение за плитой внукам:

– Я сейчас уйду на минутку, а вы каждые пять минут щи помешивайте.

Едва она вышла, как Александр тут же схватил деревянную ложку, но сестра его остановила:

– Чё ты делаешь, тебе же сказано русским языком: помешивать каждые пять минут?!

– Я только приготовился.

– И пять минут будешь столбом стоять с ложкой? – ехидно засмеялась Александра.

– Я не буду стоять, – нахмурился мальчик, но тут же просиял от пришедшей ему в голову мысли: – Я буду сидеть.

И он тут же сел, крестив ноги, на воздух, в полуметре от пола.

Лицо девочки вытянулось, она такого не ожидала. Потом выкрикнула:

– Я тоже так могу!

Попыталась было сесть рядом с братом, но у неё этого с первой попытки не получилось, она медленно опустилась на пол. Закусила губу и встала сердитая. Только потом водрузилась в воздух рядом с Александром. Поглядела на торжествующего мальчика и выкрикнула:

– Мне сидеть неохота, я буду летать! Левитировать! – последнее слово она слышала от родителей, вот сейчас его вспомнила и употребила. Принялась кружить в воздухе по комнате.

Александр долго не усидел, бросил ложку на стол, тоже поднялся в воздух и пустился в погоню за сестрой с криком:

– Я тоже могу левитировать! – ему понравилось это «научное» слово.

Девочка довольно выкрикнула:

– Ничего сам своего придумать не можешь. Иди щи мешать!

– А что, пять минут уже прошло? – спросил мальчик. – Ладно, сейчас помешаю. Отсюда!

Он застыл под потолком, скрестив ноги, и принялся на расстоянии манипулировать ложкой: та поднялась со стола, подлетела к кастрюле и начала помешивать содержимое.

– Видишь, как я могу! Даже брызг нет! У меня быстро всё сварится! А твой чайник ещё холодный…

– А почему это он «мой»?

– Ну, я кастрюлей занимаюсь, а ты тогда должна заниматься чайником. Он даже не пыхтит.

– «Не пыхтит»? – девочка сосредоточилась, под чайником возникло голубоватое сияние, охватившее затем его дно. Содержимое в чайнике сразу зашумело, быстро нагреваясь. – Уже пыхтит, сейчас пузыриться будет!

Тут – трах-тарарах! – дно чайника расплавилась от слишком высокой температуры, и вода обрушилась на горящую конфорку, шумно испаряясь, превращаясь в жаркое облачко.

Александр испуганно опустился на пол. Его сестра успела выключить конфорку, дабы не выходил газ, иначе получит нагоняй.

На шум прибежала бабушка:

– Да что вы тут без меня натворили? Что с плитой-то сделали, проказники?!.

Следом на кухне возник дедушка и принялся помогать устранять последствия, а близнецов отправили в большую комнату, наказав вести себя «ниже воды, тише травы».

С кухни раздавался шум уборки, отдельные восклицания:

– Чайник теперь нужно новый покупать!

– Да, этот, считай, совсем без днища!

– Огромная дырища! Вот и сэкономила спичку! Зря я их подпустила к плите!

– Будто ты их не знаешь: только глаз отведи – как что-то натворят.