— Я мог дать тебе всё, что ты хотела.

— Ты ноаквэ.

— Так всё дело в этом?

— Разве этого не достаточно? — Ролана ждёт ответа, но ответа нет. Только тишина. Гиливан молчит, тянет кальян и смотрит в потолок. Тем для разговора нет. Только сказки. Но сказки уже известны. Сказки все рассказаны и теперь могут только повторяться. Гиливан пытается вспомнить, о чём они говорили прежде, давно, когда были ещё друзьями и любовниками, но в памяти осталась лишь пустота, наполненная такими же пустыми словами. — Как у тебя дела? — неожиданно спрашивает его Ролана.

— Нормально, а у тебя?

— Тоже ничего.

— Ну и хорошо. — Гиливан снова собирается замолчать, но вместо этого признаётся, что скучал.

— А я нет, — честно говорит ему Ролана. Гиливан пытается понять услышанное, бормочет проклятия. Они снова молчат. Тишина приносит чувство вины. — У тебя есть кто-нибудь? — спрашивает его Ролана.

— Ты знаешь. У меня всё просто.

— Да. — Чувство вины усиливается.

— Ролана?

— Что?

— Зачем ты прилетела?

— Не из-за тебя.

— А я уж подумал…

— Всё будет хорошо. — Ролана гладит его по щеке. Он целует её пальцы.

— Скольких духов мы встречали с тобой в этих стенах? Скольких духов заставили краснеть? — шепчет Гиливан. Ролана улыбается, спрашивает, сможет ли он отвести её в отель «Кристалл». — Зачем куда-то ехать? — спрашивает Гиливан.

— Так надо. — Ролана поднимается на ноги, идёт к выходу. — Ты ведь не хочешь обидеть меня?

— Никогда. — Гиливан смотрит на неё с обожанием, пожирает её глазами. Они выходят из бара. Машина Гиливана беззвучно ползёт по пустынным улицам. Одной рукой он держит руль, другой гладит колено Роланы. Она не сопротивляется, лишь просит его позаботиться о Ваби. — Я уложу её спать в своём кабинете, — обещает Гиливан. Фары выхватывают из темноты странные силуэты, но Ролана не верит в них — всё это лишь игра духов, всё это действие курительного табака. И лишь где-то внизу живота появляется тепло, которое рождают прикосновения Гиливана.

— Не забудь о Ваби, — снова напоминает Ролана, когда Гиливан останавливается возле отеля. Дежурный, которому он заплатил, чтобы тот открыл дверь, ругается и торопит Ролану скорее заходить в отель. — Ну, вот и всё, — говорит она. Гиливан смотрит ей в глаза, хочет поцеловать. — Нет, — останавливает его Ролана. Он издаёт тяжёлый вздох. Ролана уходит, не оборачиваясь. Лифт на ночь выключают, и ей приходится подниматься по лестнице. «Хватит с меня ночных похождений! — думает она. — Всё меняется. И если друзья, дома и курительный табак остались прежними, то это не значит, что прежней должна оставаться я». Ролана вспоминает сказки о нагвалях. Вернее, уже не сказки, а страшные истории, которые стали вдруг реальностью. Свет на лестничных пролётах не горит, и воображение снова начинает воспаляться. «Здесь никого нет, — пытается убедить себя Ролана. — Двери всегда закрываются на ночь, а днём нагвали прячутся в заброшенных домах и подступивших к городу лесах». Она вспоминает, как легко ей самой удалось пробраться в отель ночью, и вздрагивает. Перед глазами плывут картины боя волков в клетке. Гиливан сказал, что для превращения человека в нагваля требуется несколько дней. «А что если кто-то заразится и станет нагвалем уже после того, как придёт в отель?» Ролана тревожно оглядывается по сторонам.