«Раскол в нигилистах» вызвал откровенную радость в лагере реакционеров, в какой-то степени снизил авторитет и «Русского слова» и «Современника». Во время полемики обе стороны высказали много несправедливых обвинений, часто в весьма грубой форме. Но неверно было бы считать виноватой какую-либо одну из сторон, искать причины полемики в личных недостатках того или иного из ее участников.

В хронике затрагивается также вопрос о послереформенных «деятелях», «гениальных людях», который Салтыков поставит позднее в «Помадурах и помпадуршах». В ней звучат обычные для писателя призывы к социальной активности, к необходимости «держаться около живого дела», уверенность его, что «разумная жизнь немыслима без деятельности».

В заключительной части хроники Салтыков дает отпор нападкам на «Современник» в изданиях Каткова в связи с обсуждением подготавливаемых правительством цензурных реформ.

О спорах вокруг проекта нового цензурного устава и призывах изданий Каткова дать высказаться «нигилизму» см. в т. 5 наст. изд. статью «Несколько слов по поводу «Заметки…» и прим. к ней, а также стр. 222 наст. тома и прим. к ней.

Впервые — С, 1864, № 2, отд. «Современное обозрение», стр. 201–236 (ценз. разр. — 9 марта).

Сохранилась чистая корректура статьи, адресованная А. Н. Пыпину (ИРЛИ), без обычной пометы о времени набора.

Журнальный текст отличается от корректурного отсутствием двух, подробно развиваемых, тем — о «земских повинностях» («На что уж, кажется, полезно <…> с возом соломы в Москву» — стр. 277, строка 14 — стр. 278, строка 9) и «соглядатайстве» («Во всяком случае <…> взгляд даже на неурядицу» — стр. 287, строки 21–37), а также несколькими менее значительными изъятиями и, главным образом, стилистической правкой. В изд. 1933–1941 корректура не учтена.

Печатается по тексту «Современника» с устранением цензурных купюр по корректуре.

В февральской хронике Салтыков затрагивает ряд вопросов, связанных с его раздумьями о народе, о положении послереформенной деревни. Писатель вновь обращается к проблемам, которые летом предыдущего года были намечены им в очерке «В деревне» (см. наст. том, стр. 446 и след.) и которые позднее лягут в основу его циклов «Благонамеренные речи», «Убежище Монрепо» и др. Он сам ссылается (стр. 266) на очерк «В деревне», как на предшествующий февральской хронике. Непосредственно в хронике отразились впечатления от поездки в Витенево (как установлено С. А. Макашиным, Салтыков ездил туда в конце января — начале февраля 1864 г.). Наблюдения писателя над «мужичьей» экономикой и бытом во многом восходят к Витеневу и хозяйствованию там Салтыкова. Об этом неоднократно упоминается в хронике: «Подмосковные крестьяне (речь идет о них)», «Возьму местность в 30 верстах от Москвы», «опять-таки говорю о подмосковной местности» и др.

Хроника направлена и против реакционно-либеральной идеализации крестьянской реформы, и против попыток крепостников изобразить ее как неоправданное ущемление интересов помещиков, и против всякой недооценки народа, пренебрежительного отношения к нему.