И в а н. Все!

Н а д я. Ваня - это максимализм!

И в а н. Ох, какие ты слова закручиваешь!

Н а д я. Докажи!

И в а н. Докажу!

Г о л о с а . Доказывай! Слушаем!

Все приготовились слушать длинную речь.

И в а н (стал в позу, протянул руку вперед). Доказательство первое: Надя, какие у тебя недостатки?

Все ошеломлены. Надя больше всех.

Н а д я. Да... много, наверное...

И в а н. Какие?

Н а д я. Да отстань! Не буду же я исповедоваться.

И в а н. Алеша, какие у Нади недостатки?

А л е ш а (увлеченно вскочил за столом). Ты прав, у Нади нет недостатков.

Все засмеялись.

Н а д я (смутилась, рассердилась... К Алеше). Ты врешь!

А л е ш а. Есть! Есть! Она... страшно придирчивый контролер!

Снова смех. Потом тишина.

Ш у р а (вдруг говорит негромко). Что же ты у Алеши спрашиваешь? Алеша... он в Надю...

А л е ш а. Шура! Не твое дело!

Ш у р а. А вы спросите у Василия Васильевича.

Общий смех.

И в а н (решительно заявляет). Василий Васильевич не считается.

С е р г е й И в а н о в и ч (сидит еще за большим столом и до сих пор внимательно следит за словами, и за лицами. Молодежь, кажется, забыла о том, что он присутствует. Сейчас и Сергей Иванович вмешался). А второе доказательство?

И в а н. Пожалуйста, второе! Катя, пять шагов вперед!

К а т я (вышла вперед с игривой послушностью. Все на нее смотрят, она смотрит Ване в глаза и говорит негромко). Ваня, у меня очень много...

И в а н. Нет, мы на тебя с другой стороны. Скажи только правду, в глаза, какие недостатки ты простила бы своему любимому?

К а т я (она понимает поэтическую ценность поставленного вопроса, и в ее голосе звучит хорошая эмоция). Моему любимому?

В дальнейших вопросах, отвечая на них, Катя сначала говорит весело, с кокетливым раздумьем, вертя иногда головой, потом нахмуривает брови и отвечает все более убежденно, серьезно и страстно. На последние вопросы вместе с нею шепотом отвечает и Шура.

И в а н. Да! Воровство простила бы?

К а т я. Что ты!

И в а н. Шкурничество...

К а т я. Нет!

И в а н. Пьянство...

К а т я. Нет!

И в а н. Хамство...

К а т я. Нет, нет!

И в а н. Разврат?

К а т я. Ни за что!

И в а н. Плохую работу?

К а т я. Никогда!

Общее воодушевление.

А л е ш а (стукнул кулаком по столу). Иван правильно сказал! Правильно сказал! Я на его стороне! Кто еще?

К а т я (смотрит на Ваню благодарно, склонив голову чуть-чуть набок). И я на твоей стороне, Ваня!

С е р г е й И в а н о в и ч (поднялся за столом). Я как старый большевик уже 25 лет на твоей стороне.

И в а н (с гордостью). Вот видите!

Вдруг открылась дверь, и в дверях стал Василий Васильевич.

К а т я (не сходя с места, поворачивается к нему лицом). Василий Васильевич, будьте добры, скажите, какие недостатки у Нади Горчаковой? (Показала на Надю рукой.)

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч (весело, но с гримассой осуждения махнул рукой). Эх! Все вы одинаковы!

51. В каморке Нечипора на пристани. На пристани тишина и зной. В окно видны гладь реки и далекий лесной берег. По реке плывет лодка с парусом.

Н е ч и п о р (читает по книжке). Кра... Кра...

В о л о д я (сидит против Нечипора, говорит с профессорской уверенностью). Вы сразу... Вы так... сразу!

Н е ч и п о р. Красная... Армия... зо... зорыко...

В о л о д я. Неправильно!

Н е ч и п о р (рассердился). Да чего ты причепился? Смотри!

В о л о д я (не может больше скрывать теснящих его чувств). А сегодня мой брат приезжает! Степан!

Н е ч и п о р (его увлекает книга, а не брат Володи). Нехай приезжает! Зор... ага! Зорко! Ох, ты... сто чортив! Зорко, оказуется!

52.