На реку из затона выходит канонерка, расцвеченная флагами. Она блестит новизной красок, свежими пушками, свежими флагами. Краснофлотцы выстроились в шеренгу лицом к берегу. На капитанском мостике Сергей Иванович.

Раздается три пушечных выстрела. Это канонерка салютует заводу, который помог ей закончить перевооружение. Потом канонерка останавливается и спускает трап. От берега спешат к ней лодки и моторки.

89. На канонерке. У носовой пушки выстроились Иван, Катя, Шура, Алеша и Надя. Против них стоят Тарасов, Сергей Иванович, Василий Васильевич, секретарь партийной организации завода и три краснофлотца.

С е р г е й И в а н о в и ч (вышел вперед). Долго говорить не будем.

За нас всех скажет секретарь партийной организации завода товарищ Огнев.

О г н е в. Друзья-комсомольцы! Здесь не митинг, не общее собрание. Вечером, в клубе, мы будем говорить перед всем народом. А сейчас у этой пушки - место деловое и ответственное. То, что вы сделали, даже не подлежит оглашению. Ваша бригада никому не известна, да и сама за славой не гонялась. Вы ничего не изобрели, вы не поразили мир секретным открытием - все гораздо проще и гораздо дороже. В такое небольшое дело, как ремонт канонерки - маленького военного судна, вы вложили много души, много любви, находчивости, честности, любви к Родине. А за вашей бригадой шел и весь завод. Поэтому и хочется вас особенно поблагодарить, пожать вам руки и порадоваться. Вы замечательные люди, и за вами стоят тысячи таких же замечательных, по-новому благородных людей. И сама наша "Буря" и вся наша Красная Армия нужны только для того, чтобы защищать таких людей, как вы, чтобы защищать жизнь, создающую таких людей. Спасибо вам от имени партии, от имени советского общества.

Огнев пожал руки юношам и девушкам. Потом подошли с пожатиями Сергей Иванович и Тарасов, потом подошли краснофлотцы, все смешалось в приветственном гуле.

С е р г е й И в а н о в и ч. Приезжайте к нам на пристрелку.

90. Отдельно у борта канонерки стоит капитан Тарасов и Шура.

Т а р а с о в. Я хорошо вас помню маленькой-маленькой. Ведь вы наши соседи.

Ш у р а. Мне говорила мама.

Т а р а с о в. Вы молодцы - ваша бригада. Я любовался вашей работой! Но скажите... я не знаю...

Ш у р а. Пожалуйста.

Т а р а с о в. Говорят, мне говорили... вы замуж выходите, за этого... за Бориса...

Ш у р а. Нет... я не выхожу.

Т а р а с о в. Вы знаете... Он... слабый человек... Простите...

Ш у р а. Спасибо... Я знаю... Только... надо ж и ему помочь. Правда?

До сих пор капитан говорил с особенной теплотой, осторожной вежливостью, подчеркнутой, поддержанной его подтянутостью, мужеством и силой. Шура слушала его сначала смущаясь, потом с благодарностью зпа внимание, а в конце разговора она поняла, что это большой души человек, и, глядя в глаза, заметно волнуясь собственной открытой искренностью, она предложила ему тему помощи Борису.

Тарасов что-то новое услышал в ее тоне, в ее словах. Он внимательно посмотрел на Шуру, нахмурил брови.

Т а р а с о в. Да... Ему нужно помочь... Но его нельзя опекать, от него нужно больше требовать... Комсомольское собрание для него хороший урок...

Ш у р а (соображает, не находит точных слов). Он может с собой что-нибудь сделать.

Т а р а с о в. Вы его любите?

Ш у р а. Люблю.

Т а р а с о в (низко наклонился к Шуре, прощаясь и пожимая руку). Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарен.

91. Раннее утро. Борис один сидит на перевернутой лодке. Смотрит на восходящее солнце. По реке плывет косматый туман. Вдали сигнал парохода. Проходит мимо Нечипор.

Н е ч и п о р. Доброго утра!

Б о р и с (холодно, однотонно).