Подготовляя сборник для печати, Гоголь выставил под отдельными статьями даты (с 1829 по 1834 год). Однако датировки, выставленные Гоголем, нельзя считать вполне точными, за исключением даты, которой помечена статья о картине Брюллова («Август 1834») и которая имеется уже в черновой рукописи этой статьи. В некоторых случаях Гоголь, повидимому, мог сознательно датировать статьи более ранними годами по сравнению с временем их фактического написания, так как, выступая впервые перед широким читателем в качестве историка и публициста, он испытывал некоторую неуверенность в своих силах. Помечая часть своих статей 1829–1832 годами, Гоголь тем самым как бы оправдывал возможные недостатки своих статей их «молодостью». В других случаях дату, проставленную Гоголем, можно рассматривать как указание на время первоначального замысла статьи, получившего литературное воплощение позднее.

В творчестве Гоголя «Арабески» явились новой, важной и ответственной вехой. С начала 30-х годов Гоголь постоянно и широко интересуется историей, географией, искусством; наряду с художественными замыслами в 1833–1834 гг. у него возникает ряд обширных научных замыслов: всеобщая история и всеобщая география, «История Малороссии», история русской критики. «Арабески» отразили эту широту интересов и разнообразие замыслов Гоголя в следующие годы после создания «Вечеров на хуторе близ Диканьки». В новом сборнике Гоголь сделал попытку выступить перед широкой читающей публикой не только как повествователь, но и как историк и художественный критик. Кроме того, если до «Арабесок» Гоголь выступал как писатель, связанный по преимуществу с украинской тематикой, то в «Арабесках» в центре внимания Гоголя стояла русская жизнь, которая с этого времени навсегда заняла в его творчестве главное место.

Мысль об объединении своих, как уже опубликованных к этому времени, так и еще не опубликованных статей вместе с художественными произведениями, не вошедшими в «Вечера», в составе единого сборника возникла у Гоголя, по всей вероятности, в начале 1834 г. Среди рукописей Гоголя сохранилось два плана будущих «Арабесок» (оба — неозаглавленные), различные между собой по составу и порядку включенных в них произведений. Сравнение этих планов позволяет проследить постепенную эволюцию замысла «Арабесок» и изменение их композиции.

Первый, более ранний план «Арабесок» дошел до нас в составе Дашковского собрания рукописей Гоголя и хранится в Институте русской литературы (Пушкинском Доме) АН СССР (впервые этот план опубликован В. В. Гиппиусом в сборнике «Н. В. Гоголь. Материалы и исследования», т. 1. М. — Л., 1936, стр. 5). Приводим его полностью:

О средних в<еках>. О малоросс<ийских> песнях. Дождь. Об архитектуре. Мысли о истории. [Женщина] Учитель. [О Пушкине] Кровавый бандурист. Глава из романа. Женщина. Мысли о географии. О Малороссии О естес<твенной?> истории

Этот первоначальный план «Арабесок», значительно отличающийся от окончательного, повидимому, следует приурочить к февралю 1834 г., так как, с одной стороны, в нем упомянута статья «О малороссийских песнях», начатая не ранее 12 февраля 1834 года, а с другой — назван отрывок «Кровавый бандурист», запрещенный цензурой 27 февраля (см. т. III наст. изд., стр. 712–714). Под «Мыслями об истории» Гоголь, очевидно, имел в виду статью, названную позднее «О преподавании всеобщей истории». Отрывок «Дождь» («Дождь был продолжительный…») остался незаконченным (см. там же, стр. 331–333); отрывок этот явился зародышем «Невского проспекта» и «Записок сумасшедшего». «Учитель» и «Женщина», фигурирующие также во втором плане сборника, остались за пределами «Арабесок».