– Что ты имеешь в виду?

    – Так, есть у меня кое-какие клиенты, осведомленные о делах Кирпатрика лучше, чем наша любезная служба “П”. Нужно с ними поговорить. А потом погоняем по сетям фотороботы, которые нарисует Йони, – а вдруг? Хотя, если честно, по поведению эти охламоны на профессионалов никак не тянут.

    – Кто же они?

    – Так вот я и не могу понять… Как представить себе “профи”, которые похмеляются в роскошном кабаке и на весь зал орут о своих скорбных делах? Ты такое где-нибудь видел? Это прямо дешевка какая-то. Как это понять?

    Посадив фотолет на постоянно арендуемой площадке в порту, Хикки отправился с Этерленом в свой офис. По дороге генерал связался с Йохансоном и выяснил, что тот уже успел сделать фоторобот излишне трепливых пьяниц из “Околицы”. После этого Этерлен несколько повеселел. Теперь ему требовалось как можно скорее переговорить с каким-то неизвестным Хикки конфидентом, знакомым с Кирпатриком, и полазить в информационных сетях, благо его уровень доступа позволял ему практически все на свете.

    – Курт, мне срочно нужна дальняя связь, – сказал Хикки одному из своих референтов по дороге в собственный кабинет.

    – Понял, мастер Махтхольф.

    В кабинете они застали Ирэн, оживленно ругавшуюся с одним из партнеров компании. Хикки бесцеремонно прервал ее и опустил свой тощий зад на полированный стол.

    – Мне сейчас понадобится основной канал, – объяснил он, – потому что Пол будет говорить по дальней. Потом поболтаешь. И вообще, идем отсюда.

    Женщина покорно пожала плечами и выбралась из-за стола. Этерлен ободряюще улыбнулся ей, но она не отреагировала.

    Хикки прошел в одну из комнат, предназначенную для отсутствовавшего в тот момент юриста-консультанта, и обессиленно плюхнулся в кресло. Ирэн смотрела на него с тревогой. Он выдавил из себя короткую улыбку.

    – Почему такая грустная, Дылда?

    – Мне приснился плохой сон. – Ирэн вытащила из кармана жакета пачку сигарет, щелкнула зажигалкой и посмотрела на него сквозь облачко дыма. Хикки очень не понравились ее глаза. В них стояла какая-то странная, незнакомая ему тоска, он никогда еще не видел жену такой подавленной и даже несчастной. Она выглядела, как старая верная собака, незаслуженно ударенная хозяином.

    – Так что там за сон, Ир?

    – Я не стала говорить тебе с утра… В общем, мне приснилось, что ты гонишься за каким-то типом, таким рыжим… с бородой, а потом – ты в окружении ангелов.

    – Если честно, я не в курсе, к чему это. Рыжий тип с бородой, гм-м… Ангелы… ну, ангелы, это, кажется, не так уж и плохо. Плохо, когда снятся жабы – синие и с пупырышками. Перед тем как мы упали на Эрилак, мне как раз приснились синие жабы, все с ног до головы пупырышках. А вот ангелы… Да бог с ними.

    Ирэн приблизилась к Хикки и неожиданно уселась ему на колени. Он изъял у нее сигарету, сунул себе в рот и крепко обхватил жену за талию. Закрыв глаза, она опустила голову ему на плечо… Он не мог сказать, сколько времени они так просидели. Сигарета истлела до конца и Хикки швырнул ее в урну. Потом он стал погружаться в сладкую дрему. В реальный мир его вернул оглушительный стук в дверь.

    – Да, черт побери! – Хикки стряхнул с себя жену и встал.

    На пороге стояли Этерлен и Йони Йохансон. Под мышкой у детектива был плоский топографический проектор, а Этерлен держал свой неразлучный терминал.