Тати Блэк, Полина Рей. Статус: в поиске
Пролог В жизни журналистки Маделин Хантер случались самые разные передряги, но ни одна не могла сравниться с той, что навалилась на нее сейчас. В самом буквальном смысле этого слова. Под тяжестью почти двухсотфунтового натренированного сексуального тела – последнюю деталь трудно было не отметить – она чувствовала себя неуютно. И хотя многие женщины ей сейчас могли бы только позавидовать, чутье самой Мэдди говорило, что эта неприятность, прожигающая ее насквозь взглядом голубых глаз, опаснее всех остальных, что ей когда либо встречались раньше, вместе взятых. И, когда мужчина заговорил, она поняла, что ее размышления явно недалеки от истины. – За незаконную попытку проникновения в частную собственность и прицельный выстрел туфлей в лоб придётся долго и с чувством отрабатывать, сладкая. От этих слов по телу прокатилась дрожь. Мэдди не могла понять, что было причиной того – страх или… предвкушение. Хотя к чему лукавить, страха перед ним она сейчас не испытывала вовсе. В конце концов, если бы он решил ее придушить, он бы, наверное, не стал медлить. Или?.. Как бы там ни было, а его близость порождала в ней совсем не те чувства, что следовало бы сейчас испытывать. Например, лучше было бы сосредоточиться на том, что Макс Беккер в очередной раз возлагает на нее грехи, в которых она вовсе не виновата. Ну, кроме выстрела туфлей в лоб, но ведь это было неумышленно. Откуда ей было знать, что в розовых кустах кто то прячется, когда она решила избавиться от неудобных шпилек путем выбрасывания последних себе за спину в эти самые кусты? Впрочем, судя по лицу Макса, это обстоятельство ничуть не смягчит ее вины. И оттого первый порыв Мэдди – достать из сумочки приглашение и сунуть его в лицо наглецу, быстро угас. Во первых, это было бесполезно. Во вторых, ее бунтарская душа категорически не желала оправдываться перед человеком, который раз за разом делал в ее отношении неправильные выводы, ни в чем не разбираясь. И в третьих… в третьих, ей было совершенно иррационально любопытно, что кроется за его словами «придется долго и с чувством отрабатывать, сладкая». Маделин с трудом могла вспомнить, когда у нее последний раз был не то что приличный секс, а секс вообще. Кажется, это случилось с ее последним бойфрендом Кайлом в его жуткой квартирке в Нью Йорке, где в попытках добраться до кровати она набила себе кучу синяков и шишек, постоянно на что то натыкаясь в узком пространстве. И вот, когда он наконец толкнул ее на кровать и навалился сверху, в спину ей что то больно врезалось, заставляя морщиться от боли. Простыни, на которых она была бесцеремонно распростерта, оказались отвратительно влажными и от них тащило пивом. В довершение всего, Кайл уронил на нее с полки над кроватью пустую пивную бутылку – одну из тех, что маниакально коллекционировал – когда пытался обнаружить среди этого богатства лампу, так как имел бзик трахаться только при свете. Желание Мэдди почти иссякло, когда он наконец, сопя и кряхтя, принялся за дело и, быстро кончив, откатился от нее. Вставая с постели, совершенно неудовлетворенная и полная отвращения ко всему произошедшему, она уже знала, что это – абсолютный конец их с Кайлом отношений. И чужая заколка, что, как оказалось, врезалась ей все это время в спину – какая ирония! – была лишним свидетельством того, что она приняла верное решение. Вновь сосредоточив взгляд на Максе Беккере, Мэдди посмотрела на него с вызовом. Он хочет, чтобы она долго и с чувством отрабатывала? Отлично, она хочет того же. И ещё вопрос, кто из них первым запросит пощады. – Вы так уверены, что выдержите долго, мистер Беккер? – осведомилась Мэдди вполне серьезно, приподняв одну бровь. Хотя одно то, как он на нее смотрел, не оставляло ни малейших сомнений в том, что Макс Беккер – именно то, что сейчас было так нужно Маделин Хантер. |
