Как бы ни злилась я на Дениса, а пренебрегать его советами не собиралась. Выданную мне капитаном Кулебякиным инструкцию я намеревалась исполнить в точности и без промедления, для чего и вызвала такси.

Машина прикатила буквально через минуту, я даже не успела толком объяснить Кате суть своих проблем. На дверце новенькой серебристой «дэушки» выше шашечек красовалось название такси — «Мега», а ниже тянулась надпись: «Транспорта виды все хороши, но только «Мега» — такси для души!». Поскольку я девушка с фантазией и эрудицией, то девиз меня насторожил.

— Надеюсь, вас не Хароном зовут? — усаживаясь в машину, с подозрением поинтересовалась я у таксиста.

— Нет, я Виктор, — слегка удивленно ответил он. — А кто такой этот Харон, который вам не нравится?

— Ваш коллега, тоже перевозчик душ, — угрюмо объяснила я. — С этого света на тот!

— Обижаете, девушка! Я хороший водитель! Восемь лет за рулем без единой аварии! — насупился Виктор.

— Поплюйте, чтоб не сглазить! — посоветовала я и объяснила, куда ехать.

Задетый за живое моим вопросом, таксист всячески старался продемонстрировать мне свое высокое профессиональное мастерство, но фортуна нынче была обращена ко мне тылом. За две остановки до офиса сотовиков такси намертво встало в пробке. Остаток пути я вынуждена была проделать пешком, что отнюдь не улучшило моего настроения. Правда, общение со связистами не затянулось, вопрос с отлучением от сети похищенного мобильника решился быстро. Зато в УВД меня помариновали! Причем я так и не поняла, чем была вызвана проволочка. То ли милиционеру, который принимал мое заявление, так сильно понравилось мое общество, что он не желал его лишаться; то ли у него теплилась надежда, что мне вся эта тягомотина надоест, я плюну на заявление и откажусь от идеи возвратить мобильник с помощью милиции? Так или иначе, домой я вернулась уже затемно, в начале седьмого.

— Дюшенька, ты не знаешь, кто лежит на перроне с рахитом и плоскостопием? — озабоченно спросила бабуля, открывшая мне дверь.

— Дедушка, — ответила я, нисколько не удивившись неожиданному вопросу.

— Чей дедушка? — заинтересовалась бабуля, опустив газету с кроссвордом.

По ее скорбному тону чувствовалось, что ей искренне жаль несчастного больного старичка.

— Группы «Ногу свело!».

— То есть заболевание у этих музыкантов наследственное? — бабуля мигом повеселела, лишний раз убедившись, что законы генетики по-прежнему работают.

Наша бабушка почти полвека преподавала школьникам биологию и до сих пор убеждена, что царица всех наук — это вовсе не математика. На данную животрепещущую тему она периодически жарко дискутирует со своей подружкой Раисой Павловной. Та была как раз учительницей алгебры и геометрии и пронесла по жизни непоколебимую веру в то, что математики — лучшие представители человечества. Обе старухи имеют звание заслуженного учителя, и это официальное равенство придает их запоздалому соперничеству характер вечного. Когда две экс-училки трубными голосами начинают спорить о том, чьи посевы на ниве просвещения оказались гуще и колосистее, я думаю, что Минобразу следовало отправить их не на пенсию, а на Марс. Своими воплями они запросто пробудили бы мертвую планету к жизни!

К счастью, голосистые старушки редко встречаются лично, чаще они общаются по телефону и через посредников в лице более молодых членов нашей семьи. У Раисы Павловны слабое сердце и больные ноги, она редко выходит из квартиры, а наша бабуля вполне здорова, но весьма церемонна и упрямо посещает подружку только с ответным визитом. В общем, мы с Зямой у старух на посылках: через нас они регулярно обмениваются газетами с шарадами и головоломками.