|
Нам повезло – в купе оказалась вполне интеллигентная пара, а мужик – инженер с коньячного завода. У него этого коньяка с собой была трехлитровая банка. Ну, не то что мы как свиньи накинулись, нет, выпивали помаленьку, и ни разу даже пьяными не были. И все под закуску хорошую. Жена дома курицу сварила – традиция, сам понимаешь, в дорогу без курицы вареной западло. Сыру взяли, колбаски копченой – сервелату выборгского, уважаю я его, картохи, опять же, наварено было… А у соседей пирожки с собой были отменные – жена инженера, Маргарита Ивановна, приятнейшая женщина, в музыкальной школе на Думской преподает – такой оказалась мастерицей по пирожкам…
Вася с тоской вспомнил графа Льва Николаевича Толстого. И не только потому, что тот длинно писал (Василий как раз не читал; как в том анекдоте – «Ну и длинный же роман „Война и мир“!..» – «Ты что, читал?!» – «Нет, ксерил»). А потому что добросовестным был сверх меры. Майор Худько в школе милиции приводил пример. Некрасов, что ли, или кто там у них главный писака был, спросил Толстого в письме: о чем ваш новый роман?.. Тот как раз «Анну Каренину» накатал. А Толстой пишет: чтобы ответить на ваш вопрос, надо переписать весь роман. И переписал! Тут же, в письме! Некрасову письмо на телеге привезли – столько бумаги. Тогда ведь от руки писали, безо всяких компьютеров… Стрельцов между тем продолжал: – На границе – ничего не скажу: братья украинские, таможенники да погранцы, спокойно так все, вежливо… Жалоб не имею, претензий – тоже. Приятно, что без визы можно. Но живут хохлы – я бы не сказач, что жируют. Скорее, наоборот. Там как деревни-хутора потянулись, как… Василию было категорически пора в «Супершанс», но он не понимал, как прервать Стрельцова. Сам ведь попросил рассказать. Эх, жаль, что у нас не Америка: там встретились, брякнули друг другу: «Хау дую ду» – и разбежались. Правда, Вася до сих пор не мог вникнуть, почему на вопрос «Как дела?» отвечают тем же вопросом. Странные все-таки ребята американцы. Гриша сам обратил внимание, что Рогов как-то нервничает: – Ты чего, Вась, с ноги на ногу переминаешься? В туалет хочешь? – Да… Нет… Гриш, вспомнил просто: свидетель ждет! Давай потом расскажешь, ага? Слушай, ты тыщу не одолжишь? Во так нужно! – У меня, Вась, тысячи нет, – растерялся Гриша. – Я же из отпуска. Не могу… – А сколько есть? – не отступал Рогов. – Ну… Рублей триста. – Дай хоть триста. С получки верну. Стрельцов достал деньги. – Спасибо, Гриш, выручил! – крикнул Василий, скрываясь за поворотом коридора.
1 927 896! Рублей! Вот-вот натикает два миллиона! Стрельцовские сотни оказались счастливыми: потратив двести, Василий уже дважды выиграл по двести. Автомат погудел, пожужжал – бананы встали в ряд. Вновь выиграл – еще триста. – Это уже лучше! – воскликнул Рогов. Сидевший за соседним аппаратом импозантный мужчина поправил узел галстука. Обернулся к Рогову: – Давно играете? Это был старший инспектор Чертков. Отрабатывал «алиби» перед грядущим выигрышем. – Четвертый месяц, – потер ладони Василий. Надо же, как улучшилось настроение от каких-то семисот рублей. А как бы оно улучшилось от… Василий поднял глаза. 1 928 005. Растет цифра! – Успешно? – спросил Чертков. – Скоро из дома выгонят. Но сегодня пока в масть. |
